Фонарь под третий глаз

Когда Манькины фантазии забросили ее в Калифорнию, на виллу по соседству с Сильвестром Сталлоне, я решила, что пора возвращать мечтательницу из Калифорнии в мою малогабаритную квартиру.

— Марусь, дружеские посиделки за тульским самоваром в компании со Сталлоне придется отменить. Серафим Карлович не собирается покупать у нас копье. Он его просто так заберет.

— Но… Как же… Он говорил… Три миллиона… И навоз снился…

— Это потому, что мы в него попали по самый маникюр. А на обещания Карловича можешь плюнуть.

— Как плюнуть?

— Обыкновенно. Слюной. Как ты думаешь, кто мы для Карловича? Не спеши с ответом, — остановила я Маруську, уже открывшую рот. — Сначала вникни… Две дурочки случайно стали обладательницами бесценной реликвии. Именно случайно, потому что антиквар ни секунды не сомневается, что к ограблению музея мы непричастны. Серафим Карлович на все сто процентов уверен — на три миллиона долларов мы клюнем, как рыбка на жирного червяка. Но! Червяк окажется обманкой, а рыбка — уже на крючке. Какое-то время она еще трепыхается, но конец все-таки наступает. Причем обманка остается в целости и сохранности.

— Ты мне совсем голову заморочила своими рыбаками и рыбками. Ты хочешь сказать, что три «лимона» баксов — обманка? И Карлович не собирается с ними расставаться?

Я кивнула.

— А что будет с нами? — не унималась Манька, сильно обеспокоившись нашей судьбой. — Карлович нас убьет, что ли?

— Разумеется. И нас, и Шурку. Думается, у нас есть единственный шанс выпутаться, не прибегая к помощи милиции. Это Чалдон. Пока не знаю, как это сделать без вреда для нас, но что-нибудь обязательно придет в голову. На данный момент я уверена в одном: Чалдон работает на серьезного заказчика, того самого, который — псих, и нам надо как-то на него выйти… Марусь, ты займись чем-нибудь, а я пойду поразмышляю.

Лучше всего мне думается в ванной и в спальне. В данный момент ванная отменяется по причине отсутствия воды, поэтому я ушла в спальню, улеглась на кровать и прикрыла глаза. Но едва голова коснулась подушки, мысли куда-то разбежались, и спустя минуту я уже крепко спала.

Разбудило меня ощущение, что стены дома вот-вот рухнут. Спросонья я не разобрала, в чем дело, и громко завопила:

— Караул!

На зов никто не откликнулся, что, в общем-то, неудивительно: квартиру наполняли звуки более громкие, чем мой одинокий глас. Я прислушалась. Через полминуты удалось опознать грозный рык Игната и возмущенное тявканье Маруськи.

— Милые бранятся — только тешатся, — успокоилась я. — И это еще только начало семейной жизни. Что же будет дальше? Не-ет, я замуж не пойду, целее буду. А Манька-то, кажется, нашла себе постоянный источник адреналина. Вот уж воистину: когда господь хочет наказать, он исполняет наши желания. Ну, ну, надеюсь, до смертоубийства у молодоженов все-таки не дойдет.

Эпицентр семейного скандала традиционно находился на кухне. Маруська с Игнатом были настолько увлечены процессом, что мое появление осталось незамеченным. Несколько минут я слушала, не вмешиваясь, и вскоре причина ссоры стала ясна: Игнат принес на ужин батон «Докторской» колбасы, десяток пакетов с чипсами и три двухлитровые бутылки пива. В качестве подарка для любимой капитан выложил на стол плитку белого шоколада. Эта плитка стала той самой последней каплей в чаше Манькиного терпения: белый шоколад она терпеть не может.

— Я тебя убью! — привела решающий аргумент подруга, хватая в руки батон колбасы. Но потом, видно, прикинула, что с таким оружием угроза невыполнима, и пообещала: — Ну, хоть покалечу…

Игнат покосился на колбасу и, не желая себе такой печальной участи, проревел:

— Положь продукт на место!

Я решила, что пришло время вмешаться, в противном случае был риск остаться даже без такого незамысловатого ужина.

— Брек! — скомандовала я и ловким движением выхватила из рук подруги толстенький батон.

Колбаса пахла совершенно одуряюще. Есть захотелось еще сильнее.

— Маруська, уймись, — велела я, борясь с усилившимся слюноотделением. — Вареная колбаса с картофельными чипсами в качестве гарнира — не так уж плохо. Легкий диетический ужин. У меня в холодильнике есть банка кукурузы и кетчуп. Игнат, а тебе, как будущему счастливому супругу, следует знать несколько важных моментов. Во-первых, пиво портит фигуру, во-вторых, белый шоколад Манька терпеть не может, потому я сама его съем, в-третьих…

— Стоп, стоп, стоп, — поднял руки Игнат, — ты мне на бумажке все напиши, а я выучу это как «Отче наш», обещаю. А сейчас… давайте уже ужинать, а?

Манька, все еще клокоча, как потухший вулкан, принялась сноровисто распечатывать пакетики с чипсами, я резала колбасу, а Игнат ловко вскрыл банку с кукурузой и разлил пиво по бокалам. В общем и целом ужин прошел в теплой, дружественной обстановке. После первой бутыли пива Манька с Игнатом скрепили мирный договор затяжным поцелуем, к середине второй поклялись друг другу в вечной любви, а к началу третьей наш милиционер неожиданно спросил:

— Ну и как продвигается ваше расследование?