Фонарь под третий глаз

— Та-ак, — глубокомысленно изрекла я, напуская на себя умный вид. — Железку оставим, она пока вне зоны нашего понимания. Обратимся к бумагам. Билет… Использована только одна поездка. Вернее, половина. Войти-то он вошел, а вот потом… Впрочем, это уже кое-что. Смотри, на обратной стороне указан четырехзначный код станции и время, когда пассажир вошел в метро. И время — 19.42. Юноша купил билет, вошел в метро и приехал, скорее всего, к нам на Таганку, раз его здесь замочили. Со времени, указанного в билете, до момента убийства прошло всего около часа. Возможно, парень пытался скрыться от своих убийц. Обратно он ехал уже в труповозке, потому и билет использован только на вход. Нужно выяснить, где парень садился. Думаю, при известной сноровке и наличии некоторой суммы денег в кассе метро возможно получить информацию о кодах станций.

— Славка, ты гений! — прошептала Маруська, восхищенно блестя глазами.

Я строго одернула ее:

— Сейчас не об этом. Теперь этот обрывочек. Что там написано?

— 360-2… Ни… Ви… Я так понимаю, Славка, цифры — это номер телефона. А Ни… Ви… — имена, инициалы. Нина Викторовна, к примеру, или Никита Витальевич.

— Логично, — похвалила я Маньку. Она сразу загордилась и тут же выдвинула версию:

— Это объявление о каких-нибудь курсах.

— Возможно, — сдержанно кивнула я.

Манька еще больше вдохновилась:

— Узнаем станцию и поищем там аналогичные объявления на столбах, на подъездах. Может, повезет, и мы найдем такие же. Позвоним и все выясним!

План Маруськи в принципе был вполне приемлемым, хотя кое-какие изъяны в нем все же имелись. Но с ними потом разберемся, будем действовать, как говорится, по обстановке.

Мой организм отдохнул и уже обрел возможность вместить в себя еще пару-тройку пирожков. Жаль, кисель кончился, но я не растерялась и заменила его чаем с лимоном. Манька покачала головой:

— Жрать ты горазда, Славка, аж жуть берет! Куда все девается?

— В ум, — с набитым ртом ответила я.

Тут я заметила, что Маруська топчется на месте, как мустанг-иноходец.

— Мань, ты чего? — искренне удивилась я. — Геморрой замучил? Присядь, болезная!

— Так ведь идти надо!

— Куда?

— В метро, блин, куда же еще! А потом заглянем в тот дворик, где вчера… м-м… прятались. Помнишь, Шерлок Холмс говорил, что преступники всегда возвращаются на место преступления. Психика у них так устроена, ясно?

— Яснее не бывает. А если они в самом деле вернутся? Нам что же, снова в помойку лезть?

Манька в задумчивости поскребла затылок и немного смущенно произнесла:

— Не, еще раз подобного испытания я не переживу. Слушай, а может, погрузимся в твою тачку, приедем в этот дворик и…

Что такое — «и», по-моему, не знала и сама подруга. Она уставилась на меня круглыми глазами и обалдело заморгала.

— Что и…? — несколько раздраженно поинтересовалась я.

— Не знаю, — честно призналась Маруська, опуская очи долу. Но ненадолго. Через мгновение она посмотрела на меня и робко предложила: — Выключим фары и посидим в засаде во вполне комфортных условиях.

Идея, конечно, так себе, но… Пироги в меня больше не лезли, кисель кончился, надо же что-то делать, в конце концов!

— Ладно уж, — снизошла я, — собирайся.

— А я уже готова.

Подозреваю, Манька все спланировала заранее. Оттого и пирожков налепила, и кисель сварила, чтобы, значит, меня задобрить. Маетно вздохнув, я постаралась не обращать внимания на дурные предчувствия и двинулась к выходу. Рядом, нетерпеливо повизгивая, семенила Маруська.

Было решено сперва посетить метро, а потом отправиться в засаду, хотя я, признаюсь, не видела в ней никакого смысла.

Возле окошечка кассы метро змеилась длиннющая очередь. Мы с Манькой, стоя в сторонке и прилежно изучая права и обязанности пассажиров метрополитена, примерно пятнадцать минут ждали, когда народ рассосется. Однако народ все прибывал, и этот факт вызывал недовольный ропот Маруськи.

— Чего ж им дома-то не сидится? — злобно шипела она. — Так и прут, прости господи! Весну, что ли, почуяли? А мы тут из-за них торчим, как два чирья на заднице. Вон мент уже косится, словно мы шахидки какие-нибудь.

Я тоже заметила, что невысокий молоденький милиционер бросал в нашу сторону заинтересованные взгляды. Грех было упускать такую возможность, поэтому я решительно подступила к человеку в форме:

— Добрый вечер. Вы не могли бы нам помочь?

— С удовольствием. Что случилось?

Вместо ответа я протянула стражу порядка билет, найденный вчера возле тела убитого парня. Милиционер пару минут очень внимательно изучал его, разве что не нюхал.

— И чем я могу помочь? — возвращая билет, спросил мент. — Вы боитесь проходить через турникеты?

Маруська насмешливо фыркнула и с достоинством произнесла:

— Молодой человек, мы родились и выросли в этих каменных джунглях, и турникеты вовсе не являются для нас непреодолимым препятствием.

Маруська немного кривила душой: она-то как раз родилась и выросла далеко от этих каменных джунглей, в небольшой, но милой деревеньке с ласковым названием Грибочки, что под Ярославлем. Впрочем, подружка давно живет в столице, уже вполне освоилась и теперь по праву считает себя городским жителем.