Фонтан тайн

Гейвина узнавали и приветствовали на протяжении всего пути. Он вежливо отказывался, когда его приглашали перекусить, и продолжал идти дальше. Персефона ловила на себе любопытные взгляды его знакомых. Раньше, во время своих редких визитов на Илиус, она ходила по улицам, не привлекая ничьего внимания. Здесь ее знала лишь крохотная горстка людей. В компании принца Атрейдиса все происходящее выглядело по-другому.

Она испытала облегчение, когда они наконец поднялись на вершину холма и направились к дворцу. Но облегчение длилось недолго. Пройдя между двумя огромными каменными львицами и миновав шеренгу из полудюжины мужчин, охраняющих вход во дворец, они попали во внутренний двор – такой большой, что поговаривали, будто в нем можно собрать все население Акоры.

Внутренний двор обрамлял дворец с трех сторон. Яркие колонны красного, желтого и оранжевого цветов возвышались на три этажа до крыши, выложенной голубой черепицей. Внешние, ослепительно белые стены местами украшали геометрические узоры. Под навесами крыши выступали резные каменные рога. Широкие ступеньки уходили наверх к большим открытым двойным дверям.

– Сюда, – показал Гейвин и повел ее в сторону от главного входа, вдоль длинной колоннады к каменной лестнице, ведущей в отдельное крыло.

– Куда мы идем? – спросила Персефона.

– В семейные апартаменты. Тебе там будем удобно. Ей будет удобно? В королевских апартаментах Атрейдисов? О да, конечно, там она найдет подходящую для себя обстановку.

– Я могу спать в лодке.

Гейвин взглянул на нее, но ничего не сказал и продолжал идти вперед. Ей показалось, что он слегка покачал головой.

Они шли по длинному коридору, по обеим сторонам которого тянулись резные двери, расположенные на большом расстоянии друг от друга. На пороге одной из дверей, распахнутой настежь, появилась стройная женщина шестидесяти с лишним лет, одетая в элегантную золотистую тунику, с заплетенными в косу седыми волосами.

– Здравствуй, Сайда, – улыбнулся Гейвин. – Только не говори, что ты опять убираешь.

Женщина засмеялась, раскинула руки и нежно обняла Гейвина. Рядом с ним она казалась совсем маленькой, что не помешало ей его отчитать.

– В ваших комнатах страшный кавардак, принц. Повсюду разбросаны бумаги. Сперва я решила, что в окна налетел ураганный ветер и перевернул все вверх дном, но потом поняла, что погром устроили вы сами.

– Я прекрасно ориентируюсь в своем погроме, Сайда. А после того как ты уберешь, я неделями ищу нужные вещи. – В его ласковом голосе слышалась добрая насмешка.

– Хм-м, я просто принесла чистое белье. – Ее острый, как клинок, взгляд обратился на Персефону. – А кого вы привели, милорд?

– Персефона. Она какое-то время поживет у нас. Познакомься, Персефона, это Сайда. Она фактически заправляет дворцовым хозяйством. Здесь есть люди, которым кажется, будто эту почетную миссию выполняют они, но Сайда просто позволяет им так думать.

– Очень приятно, – пробормотала Персефона, осторожно кивнув.

– Мне тоже. – Взглянув на маленькую сумку в руке у Персефоны, Сайда спросила: – Все ваши вещи?

– Да.

– Хорошо. Я положу их в комнату.

Она потянулась к сумке, и тут Гейвин остановил ее:

– Персефона остановится в гостевых апартаментах, Сайда.

Пожилая женщина вскинула брови.

– Как вам будет угодно, милорд. – Ее взгляд говорил красноречивее слов.

– Боюсь, что мы ее разочаровали, – усмехнулся Гейвин, открывая дверь в свои комнаты и отступая в сторону, чтобы дать Персефоне войти. – Несколько недель назад моя кузина Амелия вышла замуж.

– Понятно… – протянула Персефона, ровным счетом ничего не понимая. Может, он имел в виду, что Сайда приняла ее за его невесту? Какая нелепость! – За кого же она вышла замуж?

– За американца Нилса Вулфсона. Мне нравится ее муж. Похоже, он хороший человек. Они сейчас в Америке, у них медовый месяц.

Она слушала его вполуха, сосредоточив почти все свое внимание на осмотре комнаты, элегантно, но скудно обставленной. Большие окна выходили на гавань, на широком столе, заваленном книгами и бумагами, и на ближайших к нему полках стояли научные приборы. В дальнем конце комнаты возвышалась просторная кровать, открытая дверь вела в ванную комнату.

– Вот что я хотел тебе показать. – Гейвин вытянул из стопки книг маленький томик в кожаном переплете. – Запись геодезической съемки, выполненной в прошлом столетии. Съемку проводила женщина по имени Амаренсис…

– Женщина?

– А ты думала, мужчина? Напрасно. Мужчины обладают большей физической силой и защищают женщин, что является правильным и справедливым. Однако женщины способны делать почти все то, что делают мужчины.

Повисла долгая пауза. Наконец Персефона спросила:

– Ты надо мной издеваешься?

– Вовсе нет. Я говорю совершенно серьезно. Амаренсис в своей работе ссылается на более раннюю съемку. Она использовала ее так же, как я использовал ее съемку – для сравнения. Вся беда в том, что я не сумел найти ту работу, на которую она ссылается.

– Она должна храниться в дворцовой библиотеке?