Фонтаны на горизонте

– Меня зовут Захматова, Елена Васильевна.

– Спасибо...

– Ты нежности не разводи, – прикрикнула она и передразнила: – Спасибо... Скажи спасибо, что тебе голову совсем не оторвало. Моряк...

Журба улыбнулся. Елена Васильевна забинтовала его голову и смазала йодом порезы на лице, отчего оно стало полосатым и немного смешным.

– Дня два–три будешь лежать, потом ко мне придешь. Ну, поправляйся, товарищ.

– Спасибо, товарищ, – голос Журбы дрогнул. – Приходите еще... – После большой потери крови его клонило в сон.

Он уже спал, а матросы все еще растерянно молчали. Никто из них не проронил ни слова, пока эта женщина находилась в кубрике. И было странно видеть смущение на грубых лицах людей, привыкших отпускать скользкие шутки по адресу женщин, которых им когда-либо приходилось встречать.

Смуглый, похожий на мексиканца матрос с цепочкой красных кораллов на жилистой шее первым нарушил молчание.

– Баба на судне. Кормить нам акул!

– Заткнись! – грохнул кулаком о стол кочегар с квадратными плечами и воспаленными от жара глазами. – От твоей болтовни быстрее на грунт с колосником ляжешь!

Мексиканец вскочил и, воздев руки над головой, забормотал:

– О, святая мадонна...

Его заглушил хохот моряков. Кочегар, смеявшийся громче всех, выкрикнул:

– Ты помолись святой..., которая тебя святой любовью наградила. В гальюне корчишься, как спрут на суше...

– Не поминайте попусту святое имя, – вступил в разговор угрюмый седой матрос. Он сидел в углу кубрика и натачивал на бруске складной нож. – Я хочу сказать.

– Давай, Скруп, – сплюнул кочегар.

Все затихли. Скруп осторожно провел по бруску, попробовал лезвие на щеке, сбрил несколько волосинок! Все ждали, что он скажет. Сложив нож и спрятав его в карман, он поднялся, но выше стал ненамного. У Скрупа были короткие кривые ноги и очень длинное туловище. Полы обыкновенной морской тужурки доходили ему до колен.

– Вот что я скажу, ребята, – благообразное лицо Скрупа в мелких морщинках ничего не выражало. Он растянул маленький рот, открыв мелкие зубы. – Вот что я скажу... Баба на корабле – быть беде! Другое дело, когда мы стоим в порту. А в море – дело гиблое. Еще в святом писании сказано...

Но матросы не узнали, что сказано в святом писании. Гулкий голос боцмана перебил Скрупа:

– Сменять вахту!

- Прочти свое паршивое писание большевику, – загрохотал кочегар и, кивнув на спящего Журбу, вышел из кубрика.

Скруп с ненавистью посмотрел ему вслед и что-то угрожающе пробормотал. Потом он вытащил из кармана нож, раскрыл его, поплевал на брусок и снова стал точить размеренными движениями.

3

Флотилия стала кабельтовых в трех от берега, за мысом Ольги, защищавшим базу от океанских волн. Коричневые скалы мыса были усеяны птицами, их гомон доносился до базы.

В кают-компании у Микальсена собрались капитаны и гарпунеры китобойных судов. Они расселись в креслах, молчаливые и недовольные. Все дымили трубками и, несмотря на открытые иллюминаторы, табачный дым плавал густыми сизо-голубыми слоями. Северов сидел справа от Микальсена, чувствуя на себе враждебные взгляды китобоев. Он знал о кастовых традициях китобоев, о могуществе Лиги гарпунеров и с этого начал, когда Микальсен представил его собравшимся.

– Господа, – поднялся Северов и окинул всех быстрым взглядом. – Норвежская флотилия «Вега» пришла в район добычи китов, определенный концессией. От имени Советского правительства я поздравляю вас с благополучным завершением перехода и желаю удачной охоты.

Иван Алексеевич заметил, что большинство моряков удивлено его словами, и повторил подчеркивая:

– Да, господа, мы, советские люди, желаем вам удачной охоты в наших водах. Мы должны быть друзьями, а значит, уважать права друг друга. У нас нет намерения проникнуть в секреты китобойного промысла, который оберегается законами Лиги гарпунеров. Мы не будем связывать вашу охоту, но мы просим строго придерживаться условий концессии. Они вам, я надеюсь, хорошо известны.

Северов сделал паузу. Китобои молчали. Микальсен ответил за всех:

– Да, хорошо известны!

– Я, как уполномоченный Советского правительства, буду находиться на любом судне, где мне покажется необходимым. – При этих словах Северова среди китобоев возникло едва заметное движение. Микальсен встретился взглядом с Бромсетом. Гарпунер сидел у дальнего конца стола. Он едва покачал головой, и капитан-директор обратился к Северову:

– Это, надеюсь, не значит, что вы будете ходить и на китобойных судах во время поисков китов и охоты?

– Я и это имел в виду, – твердо проговорил Северов. – В условии концессии записано: «Представителю Советского правительства предоставляется полная возможность посещения всех судов флотилии как во время стоянок, так и во время плавания».

– Но не во время охоты! – сказал лохматый капитан «Веги-1».