For сайт «Россия»

«Наверное, моя заторможенная радость за спасенную жизнь проснулась только сегодня», – подумала она, просушивая густые темные волосы махровым полотенцем. Именно легкое состояние души не позволило взять с верхней полки шкафа ни краги, ни гаркроты. Последние всегда казались Кате чем-то вроде аксессуара для средневекового инквизитора. Хотя, конечно, бывало у лошадей такое настроение, что шпоры не помешали бы. Но Пироваева старалась обходиться без жестких мер. В конце концов, с любым живым существом можно договориться, а уж с лошадью тем более.

С антресоли, где хранилось только снаряжение, и ничего иного сюда положить было нельзя, в спортивную сумку перекочевали белая водолазка, темные специальные женские бриджи, красная жилетка, шлем. Из двух пар были выбраны кожаные перчатки более тонкие из всех и на кокетливых пуговицах. Теперь она во всеоружии и вволю разгуляется в «Гусаре».

Дорога была без приключений, но Кате не терпелось увидеть своего любимого гусара – молодого и резвого жеребца Вента. Его прекрасный экстерьер не оставлял никого равнодушным, а крутой нрав и юный возраст препятствовали стремлению многих оседлать и укротить его. Впрочем, не будем наговаривать на скакуна: было определенное количество людей, которых Вент любил, позволял не только за собой тщательно ухаживать, но и прекрасно показал себя в конкуре и кроссе. В число счастливчиков, которым Вент ответил взаимностью, входила и Екатерина Пироваева. Их историю можно назвать «сошлись характерами». Когда молодая девушка седлает скакуна и доверяет ему быстро мчаться, в такие минуты они становятся одним целым, единым организмом, огромное сердце которого шумно и быстро бьется, а кровь в самых важных и мелких артериях, венах кипит и словно расплавленный металл обжигает обоих. Ветер, воля и только «Полный вперед!». В то время, когда она была в седле, ничего не существовало: ни преград, ни страха, только скорость, абсолютная свобода и безусловное, безграничное доверие между человеком и животным. И полет, полет, полет!..

Как наездница Пироваева весьма отчаянная и умеет загонять до устали молодую лошадь. Видимо, такая удаль передалась ей по наследству от предков-казаков.

Вент встретил ее бодро и сразу стал заигрывать. Привлечь внимание темноглазой красавицы хотел не только молодой скакун.

– Здравствуйте! Я давно за вами наблюдаю. Вы… вы… вы…

– Я.

– Хотел сказать, что вы отважная наездница и восхищаете меня своим мастерством, – мужчина немолодых лет склонился в почтительном поклоне.

– Благодарю вас за комплимент. – Иногда Екатерина нарочито «окала», и сейчас был как раз тот самый момент.

– И все же, женщина, которая так хорошо держится в седле, это редкость.

– А вы страдаете дискриминацией по половому признаку?.. – Вскинула вверх черную бровь казачка.

– Ох, нет, что вы, что вы! – запричитал господин в цилиндре, разодетый так, словно прямо сейчас будет участвовать в грандиозных соревнованиях по конному спорту. Его натянутая вежливость, которая не смогла прикрыть лоснящийся взгляд и почти бегущую слюну разыгравшегося жеребца человеческого рода, были неприятны Пироваевой. Таких мужчин она не любила. А значит, могла позволить себе разговор в любом тоне. Такая откровенность казалась ей вполне естественной.

– А вы полагали, что с женщиной можно только раз-раз и на матрас? Ничего удивительного в своем хобби не вижу, – фыркнула Катя и поспешила вскочить в седло. Вслед она услышала что-то о своих умственных способностях, но ее это не волновало и не портило настроения. Смешная рожа престарелого ловеласа при ее последней фразе до сих пор осталась перед глазами. Впрочем, уже через десяток секунд и господин в цилиндре, и выражение его лица, и даже весь мир остался позади. А теперь полет, полет, полет!..

Сейчас они с Вентом стали одной силой, кругом были поля, яркое солнце и вольный, как и они, ветер. Скакун выписывал свои маршруты, не сбавляя скорости. Но, оказавшись на новой территории, Екатерина решила унять его пыл, усилив нажим правого шенкеля. Животное прислушалось к знакомому движению наездницы. Постепенно она вернула себе ведущую роль, и Вент тому не сопротивлялся. Пироваева точно знала, что нужно подстроиться к ритму скакуна, заставить сначала свое сердце биться так, как бьется его и только потом, наоборот – начинать вести его туда и таким образом, как нужно тебе самой. Это, но основополагающее правило Екатерина вывела для себя давно. И снова ни с чем не сравнимая сладость: полет, полет, полет!..

– Стоять! Вент, стоять!!!