For сайт «Россия»

– Валюта, скорее, паразит, – внес свою лепту Сергей.

– Ну да, ты прав, с их-то внешним долгом приходится активно трепыхаться и портить кровь другим, чтобы как-то выживать.

– Казалось бы, что общего? Особый интерес вызвало вероисповедание главы США – реставрационизм. Несмотря на то, что это ответвление протестантизма, я перечитал немало статей, заметок и научных трудов, но пока не нашел исчерпывающего ответа, который удовлетворил бы мое любопытство. А известно, что Джеймс был человеком очень религиозным. Но оставим пока этот вопрос. На родине той самой валюты, – Стрельцов глянул на вопрошавшего, – много странных фактов. Не подумайте, я не ксенофоб, но… не люблю когда что-то делается за мой счет без моего ведома. И за счет моей страны так же.

– Поддерживаю! Предлагаю тост: за Родину, за Россию!

Они чокнулись стопками с водкой и продолжили разговор. Выпивка, закуска, общение, все в этой компании было складно и уместно. Пили немного и как-то невзначай, мол, не за этим же собрались!..

А ненасытный нрав ученого не унимался и рылся в фактах, как принципиальная ищейка. И он продолжил.

– Несмотря на то, что ни одна инициатива Гарфилда не воплотилась в реальный проект, он все-таки помешал.

– Видать, не ко двору пришелся, – заметил Почаев.

– Еще бы! Ранили и бездарно лечили его после интересных слов: «Тот, кто контролирует объем денег в любой стране, является абсолютным хозяином всей промышленности и торговли. И, когда вы начинаете понимать, что вся система очень легко контролируется тем или иным образом несколькими очень могущественными людьми наверху, вам станет понятно, как возникают периоды инфляции и депрессии».

– Так вот и помнишь точно?!

– Эх, Серега! У меня работа такая, – на этих словах Стрельцов осекся, видимо, еще не окончательно для себя решив, доверяет ли он новому знакомому. Осторожность так же была незаменимым качеством для него, а потому уже переросла в условный рефлекс. Но сейчас можно было расслабиться. В конце концов, речь идет про доступные любому пользователю Интернета факты. – И память фотографическая к тому же. Поэтому и откровенность Гарфилда запомнил, интересно было.

Солнце золотило горизонт, раскидывая свое яркое парчовое покрывало в закатный час. Сейчас он был особенно хорош, то ли оттого, что на природе, то ли в приятной компании. Светлая молодая зелень набирала краску и, казалось, становилась темнее, чем была еще пару часов назад. Хозяин уже развел огонь в камине и тот, уютно потрескивая, отдавал тепло.

– Папа, нашел!!! Я принес все четыре «Монополии». А что вы тут Гарфилда обсуждаете, что ли?

Евгений Дроздов, безусловно, сообразительный мальчик и даже более чем в свои юные годы. Взять хотя бы тот простой факт, что сын умудряется отца обыгрывать в шахматы. Иногда, но и Дроздов-старший не профан в этой игре. Однако знать имя двадцатого президента США, это слишком. И вопрос ребенка вызвал недоумение у трех взрослых мужчин. Они переглянулись, первым тишину нарушил историк.

– Ты какого Гарфилда имеешь ввиду?

– Кота, конечно.

– Понятно. А мы о его прототипе говорим. В смысле, про человека, в честь которого и назвали этого персонажа из мультфильма.

– Да? И кто же он был? – Не унималось детское любопытство.

– Президент Америки.

– Не может быть!

– Может, может. Мультипликатор, который создал кота Гарфилда, назвал его в честь своего деда, а того в свою очередь нарекли в честь того самого президента.

– Ух, ты! Какой деловой кот получился.

– Кстати, а я как-то подыскивая себе он-лайн игру в Интернете, набрел на сайт, где разыгрывали исторические сценарии Англии и Италии 30-х годов. Там одного персонажа тоже звали Джеймс Гарфилд. Правда, там это был шпион, замаскированный под ювелира, – хвастливо заметил Почаев.

– Эй, ну давайте уже играть здесь и сейчас в «Монополию».

Дроздов-младший был настроен решительно. Нахмуренные брови и остававшиеся по-прежнему в руках четыре коробки с различными видами старой игры, говорили о многом.

– Раз тебе удалось найти, значит, нам ничего не остается, как развернуть невероятную игру, такую, как, наверное, еще никто и никогда до нас не додумался бы начать. Давай, Женька, разворачивай все четыре игровых поля.

– А где?

– Ну, сам как думаешь, где такая масштабная затея может поместиться? Там и располагайся, а мы сейчас придем. – Он еще больше взъерошил жесткие и непослушные волосы сына.

Полем битвы за монополию в разных сферах была выбрана правая сторона веранды, откуда как раз и открывался шикарный вид на огненный танец вечернего солнца.

– Слушайте, мужики, а в каком году Гарфилда прибрали?

– В 1881.

– Ну, точно. Я удивился, когда читал статью о разных бизнес-школах, решил подучиться. И вдруг в одной из них прошла информация, что Уортон, дескать, ничуть не уступает Гарварду, просто менее известна. Если в знаменитом Гарварде во главе угла лидерство, то в Уортоне – работа в команде. Основана она предпринимателем в тот самый год, когда убили и Гарфилда, и Александра II. Там это было прямо-таки подчеркнуто.

– Это ты про ту, что называют «фабрикой финансистов»? – уточнил Сергей.

– Да, про нее.