Форгс. Портрет из гвоздей

Я схватила свои вещи и выбежала в гостиную, чтобы раз и навсегда покинуть этот дом. Но, когда я остановилась в зале, я онемела от удивления. На всю стену висела просто огромная картина полностью из гвоздей с моим портретом. Я смотрела на себя улыбающуюся на этом шедевре и чуть не вернулась к нему в спальню, настолько я любила его! Но страх перед сумасшедшим оказался сильнее. Бросив еще один взгляд на портрет из гвоздей, я пулей вылетела из дома, надеясь больше никогда не увидеть Кельвина, а слезы все текли по моему лицу, перекошенному от ужаса. Я не знала, что мне делать, как объяснить все родным, как самой пережить этот ужас.

Самая большая вина у меня перед Ником и Аной, ведь я не предупредила вас, я знала, но ничего не сделала, чтобы уберечь. Я единственная вчера знала, что Кельвин будет стрелять именно в Ника, когда он сказал, что приехал не по мою душу и сделала все, что могла, – сказала Анастейша дрогнувшим голосом. – Пусть после моего возвращения в Форгс, Паркер залег на дно, но я знала, как только Николас появится в Форгс, он прибудет. Так и случилось. Кельвин вынырнул из тьмы, начав слать угрозы Ане и следить за ней. Но тут пришла моя очередь расплачиваться. Он узнал про дочь и захотел отобрать ее и вернуть меня себе. Он пытался завладеть нами, как редкими куклами на аукционе.

– И Паркер стал уничтожать тех, кто вставал у него на пути к вам, подкидывая тела нам, чтобы заморочить голову и поиграть, – заключила Анабель, видя, что Стей устала и ей трудно говорить эти страшные фразы.

– Верно. Сначала погибла миссис Альбертсон. Я познакомилась с ней этим летом в Англии и очень сроднилась. Она часто сидела с Робин и подтягивала Элтона по химии. Затем погибает Элтон, мой самый лучший и верный друг, заменивший Робин отца. Вся школа считала нас парой, а нам это было выгодно. Элу, потому что это отбивало всякие подозрения о его ориентации, а мне не приходилось отвечать на глупые вопросы, почему у меня нет парня. Может потому, что я мать в восемнадцать, мне разбили сердце и ненормальный изверг не дает мне покоя? Потом Селена. Это был для меня страшный удар, ведь она, можно сказать, воспитала меня. Все детство я провела с ней и Элом, она заменила мне маму, ведь тетя Рейчел хоть и любит меня по-своему, была слишком молода и обременена заботой о своих двоих детях. Дальше Пума и дядя Роберт, – Стей уже не сдерживала слез. Сердцебиение девушки участилось, и приборы опасно запищали, а Диллон все плакала и плакала. – Если дядя Коннор не спасет Робин, Кельвин… Кель…

      -Тише, тише! – успокаивала ее Данетт. – Ана, зови врача! Скорее!

      Через мгновение врач уже был в палате, вытолкав ребят за дверь, ругая их за то, что они довели пациентку до такого состояния. Ребята еще не успели переварить полученную информацию и хоть что-то обдумать, сидя в коридоре в полном молчании, как пришло время снова паниковать и волноваться. В палату к Стей стали вбегать и выбегать доктора, медсестры с капельницами и уколами. Когда суматоха стихла, в коридор вышел статный мужчина в белоснежном халате и отрешенным тоном сообщил, подскочившим с места друзьям:

– Мы сделали все, что могли, но мисс Диллон впала в глубокую кому. Никаких прогнозов я сделать не могу. Если что-то изменится в состоянии ее здоровья, я сразу сообщу ее близким.

      Анабель сильно сжала руку Николаса, что побелели костяшки, и еле выговорила, проглотив нарастающей комок в горле.

– Спасибо, доктор.

18 глава

С днем рожденья, дорогая Ана Бейкер

Вот и пролетел безумный октябрь. Со дня покушения на Ника прошло около двух недель. Эдриана выписали из больницы, а Анастейша все также лежала с чуть бьющимся пульсом, без сознания. С приездом в город Коннора Пакенсона в Форгсе спали спокойнее, а ребята решили закрепить перемирие родителей и детей, немного отвлекшись от расследования.

Данетт стояла в дверном проеме, скрестив на груди руки, и следила за тем, как Эдриан собирает кое-какие свои вещи в рюкзак. Рей возвращался домой, ведь Мартины забрали заявление из полиции и на собственной машине привезли Джека в Форгс. Эта новость взбудоражила весь город. Народ ликовал, надеялся и верил, что теперь все будет как прежде. Мэр чуть ли не на руках стояла от восторга, Коллинзы радостно хлопали в ладоши, Бейкеры отплясывали мазурку. Казалось, форгсцы ждали этот день с большим предвкушением, чем ждет Рождество трехлетний мальчик.

– Ты будешь просто стоять и смотреть, пока твое счастье уходит? – спросил Моррис. По его голосу легко было понять, что он ухмыляется.

– Удивительно, – пропустив реплику Рея мимо ушей, протянула Нетти, – но я привыкла жить с тобой в одном доме, спать в одной комнате. Привыкла заваривать тебе чай, складывать твои вещи. Привыкла, что ты все время вламываешься в любую комнату без стука, даже если знаешь, что я там. При этом я заметила, что таких казусов никогда не происходило с моими родителями, но происходили каждый день со мной. Из чего несложно сделать вывод…