Форгс. Портрет из гвоздей

– Да, – ответила Стефф. – Когда все это случилось с рождением Хьюберта, мы с Кевином очень отдалились от друзей. Но ты подружилась с Данетт, и Коллинзы снова вернулись в нашу жизнь. Они подробно рассказали нам о ссоре Мартинов и Моррисе, о смерти Эммы. Лили и Лэрри были на стороне Джека и верили, что он не виновен в ее смерти, поэтому убедили меня и Кевина доказать это Мартинам. Они не хотели, чтобы наша дружба рушилась вот так, поэтому всеми силами пытались объединить снова тех, кто…кто остался.

– И у них поучилось, – закончила Ана.

– Да. И, когда все стало прежним, молчать о содеянном было невозможно, – кивнула Стефф.

– А все эти странные вылазки, встречи в кафе были связанны с перемирием? – уточнила Ана.

– Да… – видно было, что женщина заколебалась, но потом уверенным голосом добавила: – именно.

– Но, после того, как Мартины и Моррисы помирились, ваши встречи продолжались.

– Просто дружеские встречи.

– Могу от себя добавить вот что. Я не хочу осуждать тебя или Кевина, – обратился он к миссис Бейкер, – но с вас была запущена цепочка, которую я называю «создание монстра». С раннего возраста Хьюберт был подвергнут страху и ужасу. На его глазах убивали, умирали, дрались, избивали его, избивали других. Я сам был неоднократным свидетелем издевательств над ним в детском доме. Психика этого человека уже в детстве была нарушена множеством потрясений, а история с Анастейшей и Анабель добила его окончательно.

– Скорее бы все это закончилось, – вздохнула Ана.

Стефания больше не решалась сказать ни слова, лишь тихо плакала, утирая глаза носовым платком. Бейкер было жаль маму, но из-за переизбытка смешенных чувств, она не могла ее пожалеть или сказать что-то ободряющее. Девушка слушала полицейского с замиранием сердца, прокручивая в голове все, что случилось со дня, когда на ее окне появилась угрожающая надпись.

– Хьюберт относится к тому типу сумасшедших, которые, если захотят, никак не выдают свою болезнь, ничем не отличаются от здоровых людей. Я еще в детдоме понял, что он покажет себя настоящего, но я даже подумать не мог, что его ненависть к миру обрушится на мою семью.

– Поверьте, кто-кто, но я понимаю вас, ведь была свидетелем всех его деяний. Я пережила такой ужас, который не пожелала бы пережить никому. Кельвин провел меня ни по одному кругу ада.

– Вместе мы его поймаем. Верно, Ана? – просил Коннор. – Я поражаюсь твоей смелости и уму. Не хочешь стать детективом?

– Знаете, а ведь я никак не могла найти себя в жизни, но кажется, что нашла.

                               ***

Данетт Коллинз, приехав вечером домой после празднования дня рождения Аны у Бейкеров, немного почитала, чтобы отвлечься от навязчивых мыслей об Эдриане, о том, что сумасшедший родной брат Анабель (с ума сойти!). Но время перевалило за полночь, и девушка уже начала готовиться ко сну, как мысли снова вернулись к началу. Сколько воспоминаний хранит этот дом! Куда бы Нетт не смотрела, в голове всплывали греющие душу моменты. Стоя возле туалетного столика, Нетти с улыбкой вспоминала, как Рей не давал ей нормально нанести макияж, загораживая собой зеркало, а потом случайно пшикнул себе в глаза духами. Он бегал по комнате, как ошпаренный, а Данетт за ним, пытаясь объяснить, что нужно идти к воде. Взглянув на письменный стол, девушка вспомнила, как учила Морриса химии и алгебре, а он, как послушный ученик, сидел с таким сосредоточенным лицом, что Нетт не могла сдержать смех. Он обижался, как ребенок, что она смеется над ним, а Коллинз хохотала еще сильнее.

      Данетт, задумавшись, подошла к шкафу, чтобы достать любимую пижаму, как ее взгляд упал на толстовку Эдриана, а потом автоматически на красный браслет, который она прилежно носила на запястье. Даже вещи напоминают о нем! Больше не пытаясь сопротивляться собственным чувствам, Нетти надела толстовку Морриса поверх нижнего белья и легла спать. Так она и уснула, с уверенностью, что после такого безразличного поведения на празднике в честь Анабель, Рей точно не придет к ней ночью.

Загрузив последнюю часть посуду в посудомоечную машинку, Ана села на колени Николаса и чмокнула в губы, но Нику этого было мало, поэтому он развернул голову девушки и поцеловал, сначала осторожно, а дальше все с большей страстью. Именно эту сцену застал мистер Бейкер, войдя в собственную кухню за стаканом воды.

– Молодые люди, мне интересно, куда смотрят ваши родители, раз вы занимаетесь такими непристойности? – задорно улыбнувшись, спросил Кевин.

– Ой, пап, прости, – всполошилась Анабель, встав с Николаса.

– Простите, мистер Бейкер, – сказал Ник.

– Да, неплохой день рождения получилось. Мама так вымоталась, что уже спит, – сел за стол отец. – Прости, милая, что не разрешили отмечать праздник вне дома, но сейчас на улице действительно опасно.

– Да что ты говоришь? Да, день рождение было на высоте. Особенно запомнилась та часть, когда мы с мамой сидели в полицейском участке, – съязвила Ана.

– Дочка, но мы ведь пришли к соглашению, что будем придерживаться нейтралитета и попытаемся понять друг друга, – напомнил Кев.