Форма стекла

Парень отвел глаза и в очередной раз покосился на входную дверь. Мы ждали Ольгу. Она опаздывала минут на сорок. За это время Джейкоб, сумел рассказать мне свою историю, как потерял родителей, как от него все отказались и он попал в приют, как потерял зуб и как обрел новых родителей и сразу двух отцов, как стеснялся их и стесняется до сих пор. Как ему тяжело давалась учеба в школе, а здесь у нас, он достаточно комфортно себя чувствует, несмотря на все новые поправки и законы. Он ни пьет, ни курит, играет в баскет. И ростом почти с меня.

– Слушай, а как вы познакомились с Ольгой? – дай думаю спрошу, пока та не пришла.

– Оу это быть в магазине, я искать джинсы, а она подойти и сказать, а давай сфотографируемся, для коллекции высоких парней. Она встала поодаль и сфотографировала нас обоих на свой мобильник.

Через пару минут зазвонил телефон. На проводе Ольга, я подумал, ну наконец, как только зайдет я смогу спокойно свалить.

– Алло!

– Макси! – закричала она в трубку, мне аж пришлось убрать ухо – Включи новости по первому! Случилось нечто ужасное.

Я захожу в интернет на своем смартфоне, включаю новости и вижу страшную картину. Арестовали двоих мужчин в аэропорту, некого Марка Томсона и Кларка Томсона, один из них буянил и мешал пассажирам, второй пытался провести марихуану.

Я досмотрел до конца. Сказал Ольге, что бы ждала нас дома, мы скоро приедем.

– Джейкоб – сказал я, сделав как можно более серьезный вид. – Ты говорил своим отцам, не приезжать?

– Я… я пытаться им позвонить, но они не отвечать.

– Твою ж мать, почему соврал Ольге? Теперь твое вранье вышло боком. Твоих отцов арестовали. Держат в порту. Сейчас поедем туда вместе. Ты молчишь и говоришь только когда спрашивают или кивай.

– А за что их задержали? – нахмурился Пацан.

– Один дебоширил, другой марихуану пытался провести.

Джейкоб буквально выбежал из кафе, чуть не сбив официантку. А я спокойно пошел за пацаном, который уже крутился у моего «Чироки». Сели в машину и через лабиринты улиц выехали на шоссе. Через двадцать минут добрались до порта. Парнишке повезло, что сегодня он познакомился со мной. Знакомства хорошая штука. Мы зашли в здание порта. Там хмурый охранник, заставил вытащить все предметы из карманов. Каково было удивление Джейкоба, когда я вынул из заднего кармана удостоверение полицейского. Еще больше удивился охранник. Все потому, что пиджак я сегодня напялил на старую потертую майку. Но за воротник заложить, я еще не успел. Мы прошли в кабинет сквозь толпу зевак и репортеров, к начальнику. Двое бедолаг сидели в наручниках. Строгий начальник поднял взгляд на нас, в котором читалось недоумение. Какого черта? И кто мы такие? Я попросил Джейкоба выйти, а сам рассказал начальнику, кто такой я, кто эти двое голубков и зачем приехали. Естественно наврал, сказав, что это журналисты, мои давние друзья, приехали написать статью о российской полиции. А трава, это лекарство от глаукомы. Спасибо моей маме и липового медицинского заключения. Это я насчет глаукомы естественно. За которым мы заехали к ней в больницу, она у меня врач. В общем путем нелегких манипуляций и липовых справок, я смог вытащить этих двоих из кутузки. Не теряя времени, мы поехали к Ольге.

Я помню перрон.

Я помню перрон. На улице дубак. Мы в форме. Провожают родители. Мамы и папы, сестры и братья. И среди них, съежившись от холода стоит Ольга, ей тут уже одиннадцать лет. Мне двадцать один, откосить не удалось, в институт не поступил, так бы дали отсрочку. Мама плачет, отец смотрит гордо, сильно пожимает руку. Серые голуби взгромоздились на провода, где-то в дали слышен лай собак. Проводница, грузная тетка в красивой форме, смотрит серьезно, просит провожающих покинуть вагон. В крайний раз обнимаю маму, потом обниму еще не раз, жму руку брату, обнимаю сестру и в последний момент встрепенувшись бежит ко мне Ольга. Давние обиды за велосипед прошли. Не уследил, толкнули, упала, с кем не бывает. В следующий раз увижу родных и малую только через год. Малая будет писать, с некоторыми ошибками, но все же приятно. Помню в части, схватил табуретку, глаза налились кровью, кричу что-то вроде:

– Я дурак, башку пробью, будете знать!

Одному или двум успел заехать, дальше посыпались беспорядочные удары, по почкам, по печени, в грудину. Лежу, свило дыхалку, не могу прийти в себя. Слышу голос, совсем рядом:

– Вы чего творите черти?!