Форма - Стиль - Выражение

62.
И вот дела такие совершают
Младые боги.
То же и в
778—779 (и 808—809):
Вы, боги младые, законы древнейшие
Попрали, из рук моих вырвали их.
А также в
393—394:
Мы издревле почетную должность имеем.
Младшей по отношению к ним считается и Афина.
848:
Тебе я гнев прощу, —
говорит Эринниям Афина и объясняет это так,
848:
Меня ты старше.
Порождение Ночи, «старуха» — Эринния, она, по Эсхилу,
по–видимому, не имеет крыльев.
51:
Но эти, мне казалося, без крыльев, —
говорит Пифия, увидевшая их.
250—251:
И по земле гнались
За ним, и по морю без крыльев мы неслись, —

говорят они сами.

Позволительно усомниться, что Эсхил и в самом деле представлял их без крыльев. Дело в том, что образ Эриннии, вероятно, есть дифференцированное и осмысленное представление темных облаков[221] Этим объясняются их атрибуты и свойства: огонь, т. е. молния, быстрота их движения, переменчивость вида. Кроме того, у Эсхила они сравнены с Горгонами, которые, по Рошеру, суть божества грозы.

1048:
Вот, вот они, Будто Горгоны, —

говорит сам Орест.

48—49:
Горгонами я назвала бы их…
Но на Горгон нимало не походят.

Для нас важен уже самый факт сравнения образа Эринний с Горгонами. И по всей вероятности, Эсхилу представляются они как какие–то тучи, черные, неуклюжие, где можно было бы вообразить какую угодно фигуру (у Эсхила они сравниваются с собаками: κύνες, Choe. 1054, κύων, Eum. 246), между прочим, и фигуру с крыльями. С крыльями их представляют себе, например, Эврипид и Вергилий. Кроме того, по Овидию, у Эринний змеи и в теле и в руках, а это — благодаря общей расплывчатости образа могло способствовать и представлению их с крыльями или с частями их. Впрочем, у Эсхила говорится только о змеях в волосах Эринний.

1049—1050:
В темных одеяньях,
С змеями в волосах, —

как и у Горация в его общеизвестной оде 11, 13.[222] Как бы там ни было, но змеи у Эриннии, хоть и только в голове, — это образ ужасный. (Gorgoneis infecta venenis (Aen. VII 341)) —так называет ее Вергилий.

Представляя их чем–то вроде грозовых туч, Эсхил наделяет их губительным огнем и вообще подчеркивает их вредоносное действие.

137—139:
Кровавым на него дыши дыханьем, —

говорит Тень Клитемнестры спящим Эринниям, —

И внутренним огнем ты иссуши его,
Преследуй, изнутри преследуя его.

Они никак иначе не могут мстить, как проливая яд на землю и губя невиновных людей. У этих страшилищ капает кровь из глаз,

1058:
Из глаз у них кровавые потоки.

Они пьют человеческую кровь,

265—266:
И буду я глотать по капле из тебя, Еще живого, кровь…
254:
А запах крови Людской приятен мне.

Их в гневе прогоняет Аполлон из своего храма со словами,

179—184:
Идите вон. Приказываю вам,
Оставьте же пророческий вы храм.
Не то крылатую змею–стрелу
В тебя спущу с тетивы золотой;
Кровь черная из ран твоих польется,
Что выпила сама ты из людей.
И будешь изрыгать печенки крови,
Той крови, что слизала ты не раз
На месте преступленья.

Благородный Аполлон долго возмущается этими исчадиями ада,