Формат вещания

– А мне уже хорошо! – Кузьма хрипло и зло рассмеялся. – Я своего обидчика на небушко отправил. И пусть меня за это в расход пустят. Мы теперь квиты. Отомстил я. Это он, гадина, все у нас отнял, всю семью мою разорил.

Иван повернулся к нему.

– Еще не квиты. Вот когда тебе приговор вынесут, тогда и будете. А еще и всю семейку твою гнилую проверят, авось, кого к тебе в гости и отправят.

– Семью? – завопил Кузьма. – Что еще хуже можно моей семье сделать? Нищета. А был богатый двор. Да вы нас по миру пустили!

– Не по миру, не ври. Жилье вам дали, работой наделили. Но коль ты честно работать не хочешь в пролетарском государстве, то разговор с тобой будет особым. Там и по миру можно пустить. Или в расход.

– Сволочи вы, – выдохнул Кузьма.

– С волками разговор волчий. А семью твою – так и знай, проверим. И братьев твоих вместе с тобой расстреляем, если потребуется. А детей в детдом отдадут. Там они хоть людьми станут.

– Людьми? – Кузьма шумно плюнул на пол. – В детдоме? Дурррак ты.

– Воспитают их там советские учителя, а не попы. Читал я книжку недавно про такой детдом, «Республика ШКИД» называется. Ежели меня когда убьют, я и сам рад был бы, если моих детей туда определят.

– Да у тебя и детей-то нет.

– Нет, так будут, – повеселел Иван. – Не все ж мне с контрой воевать, когда-нибудь всех перебьем, и придет мне время жениться.

– Не дай бог. Лучше бобылем помирай.

– Ты мне еще поговори. Кляп снова в пасть суну.

Кузьма замолчал и больше голоса не подавал. Подождав немного, Иван, сказал:

– Всем спать!

Он достал наган из кобуры и закрыл глаза.

5. Побег

Долго сидели в полусумраке и, казалось, все уснули. Хотя навряд ли Маша и Кирилл заснули бы рядом с трупом. А Васе однажды приходилось спать рядом с телом убитого товарища, но об этом он старался не вспоминать.

Вася выжидал, когда, по его мнению, можно будет обезопасить Ивана и вернуться домой. Понимал, что чем быстрее это сделают, тем лучше. Как говорится, пропущенный час годом не нагонишь. И в то же время поспешишь – людей насмешишь. А смешить местных он не намеревался, лучше уж себя повеселить, – ведь смеется тот, кто смеется последним.

Осторожно и бесшумно, как он умел это делать, Вася поднялся и подкрался к Ивану. Нужно всего лишь аккуратно забрать у спящего оружие и нейтрализовать его. А уж это бывший спецназовец делать умел, этому их обучали и в теории, и на практике, а затем закрепили знания в боевой обстановке.

Но тут случилось непредвиденное. Видимо, Иван тоже прошел неплохую подготовку. Неожиданно ствол револьвера уткнулся в живот, а он открыл глаза. Грудь под френчем поднялась, он шумно выдохнул воздух. Щелкнул курок. Вася застыл, подняв руки и стоял так, опасаясь получить пулю. Он недооценил Ивана.

– А ведь я предупреждал, что сплю очень чутко. Я так и знал, что ты, морда буржуйская, чего-то затеваешь, видел глаза твои хитрые. Ждал, что ты ко мне полезешь. Что мне теперь, убить тебя? Имею полное право! Скажу, что ты на меня напал, а я защищался. А заодно и твоих дружков перестреляю, в барабане патронов на всех хватит, и еще останется. Стрелять? Очень уж хочется мне это сделать. Дай мне повод, и я им воспользуюсь.

– Н-нет, – ответил Вася. – Не надо.

– А ну отойди к стене! – приказал Иван.

Вася послушно сделал несколько шагов и уперся спиной к бревенчатой стене.

– А ты поди сюда! – Иван поманил стволом Кира. – Возьми веревку под кроватью и свяжи ему руки за спиной. И ноги. Да хорошо вяжи, я проверю!

Вася развернулся лицом к стене и позволил связать руки. Сел, вытянув ноги, прислонился спиной к стене. Кирилл беспрекословно выполнил приказ Ивана, обездвижил товарища.

– А теперь ты, девонька, свяжи второго.

– Я не уме… – начала было Маша.

– Я научу! – оборвал ее Иван. – А не сможешь, мне придется прострелить парню ногу, это свяжет получше веревки.

Маша подошла и неумело стала связывать руки Кира, а когда он присел рядом с Васей, то и ноги. Иван убрал револьвер, приблизился к пленным и подтянул узлы.

– Так-то лучше. Ну, теперь, коли я знаю, что никакие вы не студенты из Москвы, а контрреволюционеры и враги рабочего класса, а тем более, когда я вас обездвижил, можно немножко и поспать. А ты, девонька, дай-ка мне свои белые рученьки, я на всякий случай тоже свяжу. Веревочек здесь много, на всю буржуазию хватит. На всю проклятущую мировую буржуазию.

Он связал Машины руки, но ног спутывать не стал.

– А теперь – спать! Утро вечера мудренее, как моя бабушка говорила! И помните – сплю я чутко. А стреляю метко. Меня Сергей Сергеич…

– Ворошиловским стрелком называет, – перебил его Вася.

– Сметливый ты мужик, хоть и буржуй.

Проверять, метко он стреляет или нет, желания у Васи не было. Наверное, не врал, а сказал чистую правду, – Ворошиловский стрелок, в глаз белку бьет.