Читаем Формула-1. Российский голос полностью

Зато в Венгрии Михаэль на поуле, правда, Хилл рядом с ним. Они так же и финишировали, а на третьем месте оказался Ферстаппен – второй «Бенеттон» наконец-то принес хоть какой-то результат. Ферстаппен заменил неубедительного Лехто, Йос уже ехал в Германии, но машина загорелась на пит-стопе. Языки пламени я видел своими глазами. Тогда я ездил на гонки, но был лишен права голоса: сидел в комментаторской кабине молча. Лев Михайлович Шугуров очень любил технику, подробно рассказывал, каким штуцером руль крепится к болиду, но иногда не очень внимательно смотрел на гонку. И что Панис на втором месте, мог не замечать кругов десять, гонщики для него были не так важны, моя задача была все время чуть ли не толкать его локтем в бок и указывать на монитор – мол, назревает сенсация. А тут я своими глазами увидел этот момент, не через монитор, а через стекло, комментаторские кабины тогда были сверху, за козырьком огромной главной трибуны. В Хоккенхайме это практически храм, стадион, огромная трибуна. И маленькое-маленькое здание боксов внизу. И вот я вижу пламя в три раза выше, чем это здание. Выглядело это ужасающе…

Но в Венгрии Ферстаппен приехал в очках, опередил Брандла, Бланделла и Паниса, который опять показал высокий результат. Интересный момент: из-за этого возгорания «Бенеттон» получил штраф – они, мол, жульничали и достали из заправочного оборудования фильтр, который очищал топливо, но за счет этого скорость заправки падала. Оборудование было одинаковым для всех, приемные горловины стандартными, так же как и шланг. Внутри этого шланга были фильтры. По одной из версий, «Бенеттон» их снял, чтобы скорость заправки, напротив, росла, поэтому и произошло возгорание.

Гран-при Бельгии стал первой гонкой, квалификацию к которой мы транслировали. Тогда их было две, в пятницу и субботу, по часу, сумма двух кругов не учитывалась, учитывался лучший круг пилота – так пошло еще с 50-х годов. Зрелищность была не слишком важна. Два протокола просто объединялись. Показывали мы, понятно, только одну квалификацию, субботнюю, но тут возникла проблема. В пятницу все показали неплохие результаты, а во время второй тренировки был, как назло, очень сильный ливень: смысла выезжать на трассу нет, время не улучшишь, а разбить машину можешь легко. Никто не хочет рисковать. А в Спа всегда идет дождь, только в разных пропорциях. Если посмотрим на время Баррикелло – 2 минуты 22 секунды 162 тысячные, то поймем, что и в пятницу трасса была не совсем сухой. В Бельгии длинный круг, семь километров, но это быстрая трасса, время поула обычно минута сорок – минута пятьдесят. Если результат две двадцать, то понятно, что он ехал в дождь. А в субботу уже просто не выезжал, так как осадки стали еще сильнее – практически тропический ливень. И чем дальше, тем более радостными были боксы «Джордана»: стало ясно, что никто на трассу не выйдет, и команда останется не просто на промежуточном поуле, но и на окончательном. Для телевидения это был тяжелый момент: показывать целый час радостные лица механиков или грустные лица механиков, из другой команды, которым не так повезло, непросто. Во второй день квалификации на трассу не выехал практически никто! Но было полное ощущение безысходности на фоне радости Рубенса.

Он берет поул, рядом с ним Шумахер, а побеждает Хилл. Хотя на самом деле выиграл Шумахер. Еще один важный эпизод: в какой-то момент Михаэля разворачивает на высокой скорости, а после истории с Сенной, чтобы избавиться от «граунд-эффекта», когда машина буквально прилипает к асфальту, были введены планки под днищем, оно стало уступчатым. По днищу машины шириной примерно как одна доска где-то 1 см в толщину идет такая планка. Она отполирована, из плотных сортов древесины, благодаря ей вакуумный эффект не возникает, и машина не присасывается к асфальту. Так вот, болид в какой-то момент разворачивает через бордюр, доска чиркает по гребенке и оказывается чуть-чуть стесанной. Вместо одного сантиметра – восемь миллиметров. В одном месте из трех метров планки. Этого оказалось достаточно, чтобы Шумахера дисквалифицировать и лишить победы. Произошло это после финиша, второе место Хилла превратилось в первое, а теперь Шумахера ждут две гонки, на которых ему нужно отбывать дисквалификацию за черный флаг.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное