Формула Бельмондо

Я взялся за ручки тележки и покатил ее дальше. Мой дружок бежал рядом со мной, и все заглядывал мне в глаза.

– А что было в этой шкатулке? Что в ней было? Золото? Бриллианты? Зачем вы стали диван дальше потрошить? Разве нельзя было его у меня во дворе дорезать? Макс, скажи, что ты шутишь?

– Шучу!

Казалось, он отстал от меня. Но через полминуты богатое воображение нарисовало ему такую картину, что он вновь пристал ко мне с вопросами как липучий репей.

– Макс, но если вы нашли эту шкатулку втроем, он должен с тобой поделиться. Вас трое было: ты, Сан Саныч и Настя. Значит, третья часть тебе. Так по закону положено.

– Сан Саныч тоже так сказал! – подтвердил я его слова. – Третью часть он мне отдаст. Вот только у ювелира узнает настоящую стоимость.

На Данилу было жалко смотреть. Таким расстроенным я его давно не видел. Он молча взялся за ручки тележки. Толкал тележку и бухтел:

– Значит, вам троим бриллианты, вам корешки, а мне вершки, мне должен достаться раскуроченный диван. Попробуй теперь еще на него из лоскутов обивку пошить. Вечно мне не везет. А я ведь сам сначала хотел с Настей к ней домой пойти, да потом передумал. Сам, свою удачу из рук выпустил… А то бы мне третья часть досталась… Да! А диван был старинный, им еще от деда достался. Дед, говорят, у них был владельцем мануфактуры. Представляешь, жили и не знали, где искать надо, пока я не подсказал. Вот непруха!

Ворота во двор Пархоменко были открыты. Во дворе встретила нас Анна Николаевна – мать Насти и Сан Саныч. Похоже, Сан Саныч уже свыкся с мыслью, что избавился от старой мебели и благожелательно встретил меня.

– Быстро же ты вернулся! – одобрительно сказал он. Но на Данилу смотрел с напускной строгостью.

– Это ты подбил ребят порезать нашу раритетную мебель?

Данила зачастил.

– Сан Саныч – я! Анна Николаевна – это я. Видит бог – это была моя идея. Им бы и в голову никогда не пришло резать мебель. Они еще упирались; и Настя, и Макс. Сан Саныч, Настя говорила, что мебель от дедушки досталась, ее беречь надо. А Макс сказал, что вы ругаться будете. И если бы не я, они никогда не решились, и не пошли к вам домой. Я бы и сам пришел, но тележку вот делал. Сиденье к ней прибивал, от грязи очистил. Хотите верьте, хотите нет, я сначала сказал Максу, чтобы он тележку поскоблил, а когда увидел, какая на нем чистая сорочка, мне его бабушку стало жалко. Поэтому, я остался чистить тележку, а Макс пошел резать ваш диван. А вместо Макса должен был прийти я. Это была моя идея Сан Саныч. Макс здесь ни с какого боку, ни с какого припеку. Вы Сан Саныч как юрист должны понимать, что с организатора и спрос и ответственность вдвое больше. Подтверди Макс, что их диван – это была моя идея.

Я кивнул головой. Суй голову в пасть тигру, суй. Сан Саныч сменил показной гнев на милость. Он потрепал по плечу Данилу и даже похвалил его:

– Молодец! Прошлый урок, видно пошел тебе впрок. Не изворачиваешься, не прячешься, как с ружьем. Помнишь, Настю одну оставил, а сам в кусты. Ну, что тебе сказать? Хвалю на этот раз, хотя надо бы отругать как автора идеи. Так и быть, повинную голову меч не сечет. Пошли, помогу диван на тележку погрузить. Или вы сначала хотите кресла увезти?

Данила мялся. Затем набрался храбрости и заявил:

– Сан Саныч! Вы наверно, меня не поняли! Я, как автор идеи должен наравне с Настей и Максимом получить заслуженную мною долю.

Сан Саныч переглянулся с Анной Николаевной и сказал:

– Данила, до твоего прихода, с Анной Николаевной мы уже обсуждали этот инцидент, и считаем, что твоя и Максима доля участия, не идет ни в какое сравнение с деяниями нашей дочери. Додуматься до такого могла только она!

– Это я додумался! – Данила снова стал у себя на груди развешивать медали.

Сан Саныч его перебил.

– Даже если ты додумался, резать в своем доме стала она.

– Значит, мне ничего? – угрюмо спросил Данила.

– Тебе, на этот раз ничего! – подтвердил Сан Саныч. Данила закипел возмущением.

– Но, это же несправедливо! Макс получит свою долю, Настя получит, и только я вроде ни при чем.

Я изо всех сил дергал Данилу за сорочку. До меня, наконец, дошло, что он претендует на долю драгоценностей из мифической шкатулки.

– В диване не было никакой шкатулки, я пошутил! – громко сказал я. Сначала Сан Саныч и Анна Николаевна непонимающе смотрели на меня, потом на растерявшегося Данилу, потом стали хохотать.

– Ой, ребята, с вами не соскучишься!

– А куда вы диван и кресла отвезете? – отсмеявшись, спросили Настины родители.

– Домой ко мне! – сказал Данила и с сожалением добавил. – Все равно жалко, что вы ничего под обивкой не нашли.

Сан Саныч сказал, что в нутро дивана и кресел еще никто не заглядывал. Вы бы только видели, как загорелись глаза у моего приятеля. Он воскликнул:

– Сан Саныч! Анна Николаевна! Хоть и не моя была идея резать диван, но давайте, пойдем проверим, а вдруг…

Никакого «вдруг» с ослепительным концом не получилось. Сколько ни искал Данила, как ни заглядывал, ничего кроме скрипучих пружин и толстого войлока не нашел и не разглядел. Сан Саныч помог погрузить диван на тележку. Всю обратную дорогу Данила гудел: