Формула Бога. Возвращение

Бодро простучав по клавишам персоналки короткую дробь, и внимательно изучив информацию отображенную на дисплее, кассир-оператор сделав полуоборот негромко сказал кому-то:

— Мыкола, будь ласкив, принеси картку по сто третьему номеру.

Захар тут же отметил какое-то шевеление за спиной своего собеседника. Чтобы не стоять столбом в ожидании заветной карточки и как-то скрасить это время спросил:

— Эээ… уважаемый, вы случайно не с Украины будете?

— З Конотопу я, — моментально ответил тот и тут же добавил в свою очередь, — А вы не бували до Конотопу?

— Ни-и, — попытался принять его манеру говорить Захар, — Тильки в Харькиве, тай и то произдом.

— И як тамо?

— Дуже гарно было. Вишня цвите у садах. Правда це було давно. Двадцать рокив тому.

— А у нас у Конотопи огирки ростуть дуже солодки, — пошевелил тот ноздрями, словно вспоминая родной запах с огорода. По его речи и голосу, ностальгирующему о прошлом, Захария понял, что это прошлое было не так уж и давно. Воспоминания о прежней жизни, преследуют «обращенных» первые лет тридцать-сорок, и лишь приблизительно после окончания этого периода начинают блекнуть и покрываться легкой патиной грусти.

Тем временем принесли карточку. Вернее большой бумажный пакет. Служащий передал пакет Захарии. В пакете лежала карточка и сложенный пополам лист бумаги. Полковник развернул лист. Это была банковская выписка с его индивидуального счета. В ней скрупулезно были подсчитаны все причитающиеся за почти тридцатилетний период суммы к выплате, включая отпускные, командировочные, пайковые, компенсационные, наградные и еще невесть какие. Выписку венчал сиреневый оттиск круглой печати со стилизованным изображением «рога изобилия» в центре и размашистая подпись главного бухгалтера с более чем красноречивой фамилией — Абрамович Иван Мойшевич. От обилия цифр рябило в глазах так, что он поначалу с трудом смог их зафиксировать на одном месте. Наконец собрав в кучу зрачки, глянул в самый низ. Там значилась совершенно сумасшедшая, по мнению Захария сумма. Сто шестьдесят четыре с лишним миллиона райалов делали его поистине Крёзом местного пошиба. И хотя он знал, что тут деньги, заработанные им не только за последнюю операцию, а за все годы «длительной и непорочной», все равно, сумма была просто аховой. «Вот что значит никогда не интересоваться собственным финансовым положением», — подумал он. Да и когда ему было думать о нем, если он не вылезал из командировок. Насколько он помнил, ни один отпуск, положенный после каждого возвращения он как следует, не использовал до конца, срываясь в очередное перевоплощение от повседневной хоть и райской, но все же немного скучной жизни. Теперь он до конца понял мотивы настойчивости Ксанты и ее любопытства по поводу сроков его последнего пребывания на Земле. Невольно помотав головой, подумал: «Даже имея за спиной ангельские крылья, женщина не перестает быть в душе чертовкой».

— Ну, що тамо? — нетерпеливо поинтересовался райский хохол.

— Богато, — солидно и лаконично ответил Захария.

Сложив опять бумагу с выпиской в конверт, достал оттуда пластиковую карточку стандартных размеров. Повертел ее в руках. Карточка переливалась всеми цветами радуги. Наверху ее золотыми буквами славянской вязи шла надпись «Русский филиал Райского Центрального Банка». Внизу карточки выпуклыми буквами было написано его имя. Еще чуть ниже располагался его идентификационный номер. На обратной стороне карточки была только черная магнитная полоска. Ни тебе номера карточки, ни срока ее действия. Все строго и лаконично. Имея опыт обращения с земными карточками, Захария поинтересовался по-русски:

— Скажите любезный, а как мне получить пароль и активировать ее?

— Тю-ю, скаженный! У нас не крадуть! Тож Рай, розумиешь дэтына, чи як?! — насмешливо воскликнул он, и уже тоже переходя на русский, окончил более официальным тоном, — Активация не требуется.

— Гаразд, — буркнул Захария.

— Тоди иди.

— Дякую.

Захария сунул карточку туда же в конверт, развернулся и направился в сторону от окна, услышав за спиной беззлобное замечание:

— От бисов москаль …

Возвращаться для выяснения отношений не стал, махнув рукой, думая, что кассиру просто видимо в проеме окна, не видны его знаки отличия. Его почему-то стала угнетать мысль, что проходя мимо рецепшена, он опять встретит Ксанту. Напустив на себя вид крайне чем-то озабоченного, он резко прибавил шагу, намереваясь с ходу преодолеть возможные препятствия в виде услужливой администраторши. К его великому облегчению та стоя к нему спиной о чем-то живо вела беседу с какой-то невысокого роста ангелицей и поэтому не заметила, как он проскользнул вне ее поля зрения.