Формула боя

Это Заварзин так сказал, а в ушах Андрея застряло более резкое: «Сидеть!» – как собаке. Он послушно выполнил приказ, оставаясь внешне спокойным и провожая Юдина взглядом. Не успел тот сделать и двух шагов, как в голову Андрея пришло еще одно решение: мозг словно закипал в предчувствии гибели хозяина, но оставался преданным ему до конца. За сотую долю секунды он подготовил и просмотрел многоходовую комбинацию, учитывая самое главное в ней – время. В тот момент Фролов попросил включить прикуриватель.

А Горшков? Андрею внезапно стало нехорошо. Как же Володя Горшков, который в свое время привел его к Дробову? Володя был приятелем, они учились в одной школе, только Горшков родился на четыре года раньше. После окончания школы они потеряли друг друга из виду на довольно длительное время и встретились только в 1995 году. Встретились совершенно случайно. В то время Андрей, бросив челночный бизнес, остался без работы. После нескольких бесед и лекций в офисе Дробова генерал сделал Андрею предложение. Тот согласился, умолчав кое о чем из своей биографии. Однако он недооценил главу «Красных масс», генерал действительно проверил его. Через три дня к нему подошел Горшков.

– Андрей, хочу тебе сказать, что ты зря обманул Григория Ивановича. Ведь у тебя есть судимость. Признаться, я тоже удивлен.

– Откуда ты знаешь?

– Это моя работа. Я заведую информационным центром. Помимо электроники, я работаю с живыми людьми… Одним словом, я все знаю. Тебе лучше не встречаться с генералом, я сам объяснюсь с ним.

Андрей равнодушно поблагодарил друга и повернулся, чтобы уйти. Горшков окликнул его:

– Андрей! – Он подошел и целую минуту стоял молча. – Постарайся не попадать в неприятные ситуации.

Андрей поблагодарил его еще раз. Теперь получалось, что уже сам руководитель четвертого отдела скрыл от Дробова факт судимости Фролова. И вот сейчас… Оставалось только надеяться, что Вован умный парень и сумеет выкрутиться.

Не всех Дробов отбирал с таким тщанием, были и просто рядовые члены, состоящие из подростков и полукриминальных элементов. Лишь в самом начале становления «Красных масс», когда возникли некоторые трения с Министерством юстиции, которое потребовало вагон документации для того, чтобы зарегистрировать движение Дробова как политическую организацию, генералу нужно было подобрать стоящую команду и впоследствии проверять ее. Боевики из среды подростков, откровенных бандитов и рэкетиров ходили рядом – подними руку и тихонько свистни. Им даже необязательно было знать устав организации, хватало обычных собраний, где успешно пропагандировалась чистота русской нации. Молодежь, и так ненавидевшая «черных» на рынках и категорию с отвислыми губами, рвалась в бой. Ораторы ставили их на место: еще не время, хотя уже скоро. Юнцы желали действовать и одновременно… подчиняться и исполнять приказы. Членство в большом объединении кружило им голову, они чувствовали себя сильными. Молодые действительно ждали чего-то серьезного. Это была огромная группа, называвшаяся командой № 3. Или «командой временных попутчиков», как окрестил ее Дробов. Придет время, и они избавятся от большинства ее членов.

Команда второго уровня, исполнительная и преданная, это в принципе единомышленники. Преданность прививалась простым способом: если сегодня ты не сдашь своего товарища, завтра он сдаст тебя. От них почти ничего не скрывалось, они проходили в организации под гордым определением – штурмовые бригады.

Команда первого уровня – это руководящее звено во главе с Дробовым, куда входили политсекретарь, начальник штаба и начальники отделов. Что касается Андрея Фролова, то он принадлежал к команде № 2. Его друг Горшков, ведающий информацией, знал, наверное, больше самого генерала, но откровенно манкировал собраниями и совещаниями; он попросту не ходил на них, хотя числился начальником отдела. Горшков в корне игнорировал политику организации и, будучи самым информированным, имел плохое представление о той или иной задаче. Со временем Дробов махнул рукой на этого головастого биоробота. Горшков был незаменим, он оказывал организации неоценимую помощь и мог с таким же успехом нанести непоправимый вред другим.

…Секунду назад Андрею показалось, что прикуриватель завозился в гнезде, а в окне он видел заслонившую свет фигуру Юдина. Сейчас почти ничего не изменилось: Юдин был так же близко, только уже ухватился за ручку дверцы, Заварзин сидел в прежней позе, готовый пресечь попытку Фролова выйти из машины, водитель «Фольксвагена», которого Андрей мало знал, был пассивен и подвинулся к левой двери. Не изменилось почти ничего, только прикуриватель будто прикипел к месту, натужно пытаясь высвободиться наружу. Глаза Андрея жили сейчас порознь: один видел Юдина, открывающего дверь, другой, невидимой нитью ухватившись за головку прикуривателя, тянул его на себя.