Формула истинной

— Знаешь, Леотта, я боялся. Думал, что ты хочешь остаться из-за Ривварда, что я ошибся в своих чувствах. Но прошлый день показал: ты держишься вовсе не за него. Ты очень сдружилась с Лесандром, не так ли? Он пожертвовал собой ради тебя. Как ты отказываешься строить свое счастье со мной, поэтому не хочешь бросать его.

— Он… Он мне как сын, — признаюсь я.

— Я понял это. И после этого осознания на сердце стало куда легче. Мальчик сможет стать графом вместо Ривварда. Он будет в безопасности. Такой вариант тебя устроит?

Мотаю головой. Ал не понимает — впервые в жизни мой внук почувствовал отцовскую любовь, пусть и своеобразную, но заботу. Он никогда не простит, если из-за меня он лишится этого.

— Как же с тобой непросто… — вздыхает Алан. — Ну оставь это. Завтра всё решится так, как должно решиться. К чему печалиться об этом сегодня? Посмотри на меня.

Я поднимаю голову и осознаю, что вот уже несколько минут мы с ним находимся в его спальне, на его кровати… Годы стерли мои воспоминания о том, что вообще бывает между мужчиной и женщиной в такие моменты, но сейчас молодое тело дало подсказку. Несмотря на весь ужас предстоящего дня, я покраснела от осознания: мы с Аланом вместе! И сейчас может случиться буквально что угодно.

Буду ли я против? Как же давно у меня было что-то подобное… Отдала всю себя внуку, посвятила ему остаток жизни. Была, наверное, возможность подыскать себе кого-нибудь еще в том мире, когда я была помоложе. Но сначала воспоминания о рано ушедшем муже не давали, потом я берегла свою репутацию строгого учителя и отшивала всех, кто подходил даже с намеками. А там уже и возраст, когда я могла бы привлечь мужчин, подошел к концу.

И вот мне выдается второй шанс.

— Милая… — Алан касается моего лба своим, легонько целует меня в губы.

Я ловлю его губу и не даю отстраниться. Вдруг это наша первая и последняя возможность побыть вместе? Я никогда себе не прощу, если упущу этот шанс.

Мои руки обвивают его шею, идут ниже, по обнаженному торсу. Когда дохожу до живота, Алан напрягается, я чувствую, как мышцы на его теле наливаются сталью.

— Если ты не собираешься… лучше не заходить дальше. Потому что я уже не стану держать себя в руках, — предупреждает он.

— А если собираюсь?

Вместо ответа Алан берет меня за плечи и укладывает на спину, сам оказываясь сверху и чуть сбоку. Встает надо колени, возвышаясь надо мной, чтобы снять рубашку и отбросить ее прочь. Как же он прекрасен! Сильный, крепкий, с идеально прорисованными мышцы как на руках, так и на всем остальном теле. Таких красивых мужчин у меня не было ни в этом, ни в том мире.

Избавившись от рубашки, Алан наклоняется ко мне, целует в губы и шею. Обычно после этого мужчина должен раздеть девушку, но со средневековыми платьями все не так просто. Чтобы снять корсет и юбки, уйдет добрых несколько минут.

Но Алан, кажется, и не собирается идти этим путем. Он проводит рукой от моей щиколотки вверх, до колена и выше, по внутренней стороне бедра. У меня по всему телу бегут мурашки от этого движения. Платье поднимается, оголяя ноги. Была бы я в своем платье-штанах, у него не получилось бы, но сегодня я в другом, обычном графском повседневном платье. Никакой границы между Аланом и моим телом. :Ч: и:т: а:й::к: н:и: г:и::на::К: н:и: г:о: е:д:.:н: е:т:

Не заходя слишком далеко, он поднимается и целует меня в губы. Я отвечаю. Мои руки блуждают по его торсу, спине, заставляя прижиматься ко мне крепче. Ногой чувствую, что Алан не шутил: он действительно уже в том состоянии, когда мужчины не готовы отступать.

— Ради тебя я убью любого, Леотта, — шепчет он.

— Нет. Не убивай, — прошу я.

— Ты видишь другой выход?

— Не вижу… Просто прошу тебя: не делай этого. Пообещай! — жарко говорю ему в губы. — Дай слово, что просто выиграешь и остановишься.

— Это ничего не решит…

— Ты говорил, что исполнишь любое мое слово.

Алан прихватывает мою губу своими и застывает так на несколько секунд. Потом отстраняется.

— Обещаю. Но после этого ты поедешь со мной, в мое графство.

— Лесандр…

— Он привязан к своей земле так же, как и любой дракон. Может уехать, но его сердце навсегда останется здесь.

— Разве твое сердце сейчас не со мной? — подлавливаю я.

Алан хмурится. Я поставила его в тупик своим вопросом.

Его рука продолжает гладить мои ноги, незаметно, потихоньку поднимаясь все выше, пока не оказывается у самой чувствительной части. Я вздрагиваю от одного прикосновения через ткань.

— Мое сердце с тобой, Леотта, — наконец говорит Алан. — Но при этом — и дома тоже. Оно разорвано на кусочки. И тем, что я улетел и долго не бывал в своих краях. И тех, что сейчас стою перед выбором: любовь или верность боевому товарищу. Но что бы ни случилось дальше, я всегда буду выбирать тебя.

* * *

Алан

Вести разговоры, когда тело умоляет вспомнить о его потребностях, довольно сложно. Особенно с Леоттой, которая умеет задавать сложные вопросы. И все же мысль о том, что сегодня, возможно, наша последняя возможность стать ближе, заставляет меня отбросить мысли подальше.