Формула обмана

– Угрозы угрозам рознь. Лидия Николаевна угрожает нам ежедневно. Утром я разбила её чашку, она пообещала оторвать мне голову. Это совсем не значит, что если меня найдут с оторванной головой, убийцей окажется моя родная тетка.

– Сплюнь, Люсь, о чем ты говоришь.

Снизу послышался женский голос. Лена вскочила с кровати.

– Это не мама, кто-то пришёл.

Вдвоём с Люськой они сбежали по лестнице.

Софья Петровна и Илья Григорьевич стояли возле камина, Зинаида Юрьевна, держа в руке половник, прислонилась к стене, Артём на повышенных тонах разговаривал с незнакомыми гостьями.

Сбитая девушка – низкорослая брюнетка лет двадцати пяти, и худая крашеная шатенка пенсионного возраста, были настроены воинственно. Уперев руки в бока, девушка крикнула:

– Имеем полное право! Мы ему не чужие.

– Так и есть, – кивала шатенка.

– Вы сумасшедшие! – негодовал Артём.

– Повтори, что сказал? Кого психическими назвал?

– Доча, не трать нервы.

– Вы кто? – Люська хотела сесть в кресло, но вовремя заметила лежащий там свёрток с младенцем.

– Ой, чей это ребёнок?

– Мой! – ответила девушка.

Тёма повернулся к Лене.

– Прикинь, эти ненормальные утверждают, что с сегодняшнего дня будут жить в нашем особняке.

– Как?

– Сам в ауте. Не врубаюсь.

– Надо полицию вызвать, – предложила Зинаида Юрьевна.

Смерив экономку презрительным взглядом, толстушка прочеканила:

– Ты поварёшка? Служанка? Вот и вали на кухню жрачку готовить.

Лена кашлянула.

– Кто вы такие? – спросила она.

– Я Валя, – ответила девушка. – Валентина… если полностью.

– Я её мать – Рита.

– Маргарита… если полностью, – пояснила Валя. – А это дочура моя – Вика.

– Виктория, – ляпнула Люська. – Если полностью.

– Сечёшь, – одобрила Валентина и, достав из сумочки сложенный вдвое листок, протянула Лене.

– Читай.

– Что это?

– Свидетельство о рождении.

– Чьё?

– Не мое же. Ты жена Витальки будешь?

– Да.

– Бери-бери.

Лена развернула свидетельство.

– Вслух читай, – зычно сказала Валентина.

– Минаева Виктория Витальевна. Русская…

– Это дочурка моя. Читай дальше.

– Мать – Обуховская Валентина Игнатьевна…

– Теперь в графу отец глянь, – усмехнулась Маргарита.

– Минаев Виталий Алексеевич.

– Вот! Все слыхали? – Валя выхватила свидетельство и, подойдя к матери, сказала: – Усё по закону! Как надо. Викуша – родная дочь Витальки. Он её признал, и теперь мы будем жить здесь!

– Виталий Алексеевич умер, – едва слышно сказала Софья Петровна.

– Знамо дело, умер, – брякнула Валя. – Иначе мы бы не прифигачились к вам. Пока жив был, денежку нам каждый месяц на карточку переводил. Теперь нема его, значит, вы обязаны нас содержать.

– О его смерти мы узнали из вчерашней газеты, – на всякий случай пояснила Маргарита.

Зинаида Юрьевна перекрестилась. Артём выпал в осадок.

– Так это чего… его ребёнок?

– Валя, дай ему свидетельство почитать.

– Да ладно, мамань, нехай перебьется. У тебя с ушами, что ль, проблемы? Ты ж слышал, как вдова документ читала? Там чёрным по белому сказано: Вика дочь Виталика. Ты сам-то кто будешь?

– Брат, – машинально ответил Артем.

– Значит, дядька Викин, ёлки-палки. Ну и рожа у тебя! Послал же Бог родственничков. Ладушки, вроде усё устаканилось, теперь можно располагаться. Маманя, ты все сумки втащила?

– Да, доча, все.

– Подождите, – пролепетала Лена. – Как устаканилось? С какой стати вы собрались жить в особняке? Кто дал вам право?

– Документы могут быть поддельными, – предположил Илья Григорьевич.

– Во загнул! – оскорбилась Маргарита. – Кто ж такие документы подделывает? По-твоему, мы с дочей дурынды, не знаем, что за это срок светит?

– Не горячись, мамань, он не со зла сказанул. Вы отец Виталькин? Хотя нет, не похож.

– Это мой папа, – сказала Лена.

– А-а… Ну и черт с ним! Не родня он нам. Я ругаться ни с кем не хочу, ситуация у нас фиговенькая. Если бы не ситуация, ни в жизнь к вам не притащились бы. Наш дом под снос идёт. Всё расселить обещали, квартирку двухкомнатную дать. Время идет, нас продолжают завтраками кормить. Жить в однушке больше невозможно. На потолке трещина с мой кулак. – Валя показала окружающим свой увесистый кулачёк. – Штукатурка осыпается.

– Того и гляди, стены рухнут, – сказала Маргарита. – Виталик хотел квартиру нам купить – не успел.

– А у Витальки хатка нормалек, места всем хватит.

– Тем более по закону моей внучке полагается доля наследства.

Валентина вспыхнула:

– Маманя, я же просила о наследстве не заговаривать.

– Извини доча, вырвалось.

Люська попыталась докопаться до истины.

– Виталий не рассказывал, что у него родилась дочь.

– А ты кто?

– Соседка.

– Тоже мне, большая шишка. С каждой соседкой трепаться, мозоль на языке натрёшь.

– И его крестница! – разозлилась Люська.

– Крестница? Гм, другое дело. Ну ладно, ты, давай, не обижайся.

– Где вы познакомились? – спросила растерянная Софья Петровна.

– На работе у него.

– Валюшка уборщицей работала.

– Маманя не брешет. Я в офис устроилась полтора года назад. Грязюку за ними там ворочала. А потом завалил меня Виталька.

– Куда завалил? – спросила Зинаида Юрьевна.

– Ой, необразованность какая, – поморщилась Валя.

– Мне плохо, – прошептала Лена и упала на пол.