Формула счастья

Земной шар крутился на восток. Но стратоплан летел навстречу солнцу ещё быстрее. В три с половиной раза. Каждую минуту позади оставалось сто километров.

На видеоэкране проплывала земная поверхность. В сплошняковых лесах виднелись реки, широко разливались искусственные водохранилища, наплывали и убегали назад заводы, поселки и города. Монотонно бежала ниточка широкой, пятиметровой, колеи старой грузовой атомовозной дороги.

Ярослав смотрел на экран рассеянно. Хотя это было очень привычно и понятно, он не переставал почти первобытно удивляться сверхзвуковому полету многотонной махины. В этом всегда ему чудилось нечто волшебное, и казалось, что, нарушив все законы, могучая машина вдруг сомнёт земное притяжение и вот так, как летит, стремительно и легко уйдет в заполненное чёрным сиянием межзвездное пространство. Чувство освобождённости и силы наполняло тело. Таинственно-неясно и светло, идя откуда-то из бездны, звучала некая ликующая мелодия. И отступала перед ней гнетущая тревога за отца.

Это продолжалось недолго. Разгон прекратился. Чуть тормозя, самолет входил в тропосферу. Впереди блеснула в утреннем солнце полоска Татарского пролива. В северной части его, у берегов пролива Невельского, виднелась плотина. Вдали туманно горбатился Западно-Сахалинский хребет.

На карте Сахалин представлялся Ярославу рыбиной с острым спинным плавником — мысом Терпения и четко вырисованным хвостом, кончающимся у Анивского залива. Ещё он походил на корабль, отходящий из гавани — Охотского моря; найтовы отданы, корма уже отвалила от причала, отходит нос, сейчас корабль развернется могуче и, вспенивая океан, уйдет в гремящие волной просторы…

Он и в самом деле оторвался от материка совсем недавно — какой-то миллион лет назад. Уже бродили по диким, необжитым лесам стада странных двуногих существ — людей, когда шумно и грозно шевельнулась земная утроба на восточном краю земли и столкнула в океан громадный длинный кусок суши. Правда, сразу же она поставила ему заслон, подняв с морского дна гряду Курильских островов. С тех пор замер в нерешительности остров Сахалин, не зная, вырвется ли он в зыбкую голубую стихию или вернет его к своему берегу суровая прародительница…

Плавно скользнув над невысокими округлыми сопками в широкую зеленую долину, стратоплан приземлился на бетоне главного сахалинского аэродрома.

Посадочная площадка электролетов располагалась на крыше аэропорта. Но Ярослав поднимался туда напрасно. Отсюда электролёты шли только в город, а ему надо было лететь к Анивскому заливу, в посёлок океанологов.

— Минутку, — сказала какая-то девушка, работница аэропорта. — Видишь, там, у локаторов, стоит маленький «эл»? Он как раз летит к океанологам. Беги, а я скажу, чтобы они тебя подождали. — Из кармана куртки она достала радик.

Пассажиры анивской машины — их было всего двое — поджидали Ярослава у трапа в кабину, о чем-то оживленно разговаривая.

— Это ты с нами? — спросил молодой человек со свежим шрамом на лице. (Во втором, уже седеющем человеке Ярослав узнал своего соседа по самолету.) — Полезай на первое кресло, оттуда лучше все видно.

Они вошли в машину следом за Ярославом. Электролёт круто взял небольшую высоту и пошел над долиной на юг.

Ярослав не успел оглядеться, как понял, что будет подслушивать беседу попутчиков. Они говорили о недавно случившемся в океане.

— Выходит, пострадал один Крылов? — спросил, продолжая разговор, старший.

— Да… А это чудовище — мы его пока так и называем: «монстр Крылова» — после выстрелов Бориса Юрьевича или сбежало, или уплыло умирать. Пока что мы его не нашли. Готовим специальную экспедицию. Ну, этим наши биологи занимаются и, кстати, жена Крылова.

— А сам-то он — что?

— С ним получилось неладно. Этот гад сорвал у него запасные баллоны, основательно повредил оболочку, чуть-чуть не разодрал скафандр. От последних ударов Крылов потерял сознание. А двигатель включен… Так, в бессознательном состоянии, его и подобрали на поверхности. Сработали аварийные автоматы, повернули вверх… Но в общем-то, Крылов отделался легко. Он уже на суше, только врачи не выпускают из-под своего контроля.

Ярославу хотелось не то что запеть — заорать что-нибудь блаженно-радостное и расцеловать этого парня со шрамом.

— Н-да, — задумчиво произнес пожилой, — если Борис Юрьевич не отогнал бы это чудище от товарищей, могло бы получиться худо.

— Могло, — коротко и убежденно подтвердил молодой. Они замолчали. Только сейчас Ярослав ощутил нервный озноб. О каком чудище речь? Что же там случилось, в океанской глуби?.. Отец, отец! Ведь ты мог и не выплыть…

— Но каково открытие! — с воодушевлением сказал молодой.

— Пока никакого открытия, Сурэн, нет, — суховато ответил его спутник.

— Но это же какой-то совершенно неизвестный вид глубоководных!

— Вот именно, — пожилой иронически усмехнулся, — совершенно неизвестный…

Электролет снижался. Из-за густой зелени виднелась стайка аккуратных домиков. За ней расстилалось море.

Ничего в поселке с прошлого года не изменилось. Впрочем, Ярослав не очень и приглядывался — спешил.