Формула счастья

На самом деле, у Штейна был друг на Эйрене. Очень близкий. Тот, кто и после смерти сжимал в руке его последнее изображение - память.

Ларсен - "Фаулер был моим другом".

Элия - "Фаулер был моим другом".

Вернье - "Фаулер был моим другом".

Да, вероятно, так и было. Но теснее всего был с ним связан другой, оставшийся почти неизвестным человек-Штейн. Единственный, с кем Фаулер разговаривал совсем редко, и к кому относился с чуждой его общительному ха-' рактеру сдержанностью. Но почему? Эта кажущаяся дистанция между ними, наверное, была вызвана весьма серьезными соображениями.

Итак, вечером двадцать пятого числа прошлого месяца Рендел и Штейн едут на джипе до места, где в тот день юсы оставили очередную посылку с Земли. Берут оттуда только необходимый для их экспериментов экстрейнер, отвозят его в биосектор и после этого дают роботам указания, как и где его монтировать, а сами возвращаются в "Хижину". А на следующее утро, когда оба.снова оказываются в биосекторе, Штейн связывается с фаулером, чтобы передать ему какое-то совсем короткое сообщение. Потом он заходит в кабинет Рендела и через его компьютер дает ему полномочия рассекретить, "не откладывая", его банк в Сервере. И отправляет свою заявку о вдвойне засекреченной записи его содержания. Пешком возвращается на базу, берет микрочип и направляется к действующей юсианской базе. Таковы были до настоящего времени наиболее важные факты, а некоторые из них давали мне основания для двух следующих заключений. Во-первых, сам Фаулер не собирался посещать юсов, иначе Штейн не дал бы ему свое изображение на память - явно прощальный подарок, как не доверился бы Ренделу до такой степени, чтобы оставить свои исследования всецело в его власти, без надежного, хотя и конспиративного контроля со стороны своего единственного здесь друга. И во-вторых, направляясь на юсианскую базу, Штейн знал или, по крайней мере, допускал, что может не вернуться, его последние действия недвусмысленно говорят об этом. Но вновь и вновь возникает вопрос: почему? Что он собирался делать у юсов?

Ларсен - "Его цель едва ли была безобидной, если он шел пешком и под прикрытием леса".

Реализация пентабиопланетарной системы сопровождалась небывалым подъемом во всех областях юсианской науки. В этот период юсы осваивают ряд новых состояний вещества. Они начинают извлекать колоссальную энергию из вакуума. Экспериментально доказывают способность любого материального объекта не только фиксировать, но и воспроизводить целые классы сведений в иерархической последовательности - то есть закладывают основы теории памяти материи. Открывают глубинные свойства неорганической материи и находят возможность избирательно усилить их путем биокатализа, разрушая таким образом существующий на молекулярном уровне барьер между живыми и неживыми структурами. Они делают и следующий шаг: "вносят" свойства живых организмов в неорганические объекты и таким образом преобразуют их в качественно новый вид. Создают и первые комбинированные автономно функционирующие системы.

"Живые иногда и почти", - сказал мне Чикс о чудных, не выносящих " разумного соприкосновения" стенах, и только сейчас я вроде бы понял смысл его слов, а в известной степени и сущность того "обыкновенного предмета", о котором твердил, что он - звездолет, "окруженный подчиненными ему материями и энергиями". Меня охватило глуповатое чувство облегчения: вот, по крайней мере, в этом отношении все эти вещи оказываются достаточно легко объяснимыми - юсы просто используют какие-то там биологические неорганические конструкции и все тут. Но как только я задумался о полностью непонятных для нас способах, благодаря которым они были созданы, и о тысячелетней пропасти, которая отделяла нас от них, и об их фантастическом "хрональ-ном управлении", описаном далее Штейном, голова у меня снова пошла кругом.

Рендел - "Если посмотреть на вещи с этой стороны, то не только Штейн, но и все человечество находится еще в самом начале. А может быть, еще и перед началом".

Я встал, вздохнув, и устало потер глаза. За окном быстро смеркалось. Над базой, как серые ладьи, носились облака, совсем обыкновенные, совсем как земные - они собирались в целые флотилии, кусочки неба между ними становились все меньше. На подоконнике затрепетали первые капельки воды. Начался дождь. И мне стало жаль, что здесь сейчас нет Элии, чтобы мы вместе послушали шепот этого кроткого, прозрачного дождя. Он придал всему какую-то тихую умиротворенность, даже конусы как будто смягчили свой зловещий облик. Растения, я пожал плечами с почти искренним пренебрежением. Растения...

Ноя уже знал, что они отнюдь не только растения.

Упомянутые выше новые открытия поставили перед юсами и новую грандиозную цель: объединить пять почти уже унифицированных в биологическом отношении планет на небиологическом, а позднее и на неорганическом уровне. И на многовековом пути, пройденном к осуществлению этой цели, они достигли того, о чем мы даже не мечтали.

Они овладели временем.