Формула жизни. Сборник рассказов (СИ)

Так что когда представилась возможность писать, я уже представлял общую ситуацию, а главное, понимал, что сам в состоянии определить и общие подходы, и более тонкую структуру произведения. В этом плане, я избежал ошибки многих писателей, которые начинают копировать чей-то стиль или начинают следовать сиюминутным литературным стереотипам, как это случилось в своё время с Сомерсетом Моэмом и - даже! - с Сервантесом, уже после написания им "Дон Кихота". И трудно упрекнуть их в этом - мы, люди, животные стадные.

А Марше я могу только сказать спасибо за то, что она для меня сделала, увидев во мне человека, способного писать, и пробудив во мне это давнее желание. Спасибо тебе, Марша, добрая ты душа.

Эпилог

В воскресенье вечером, после делового банкета, завершившего писательскую конференцию, и где я без всякого успеха пытался завести разговор с несколькими людьми, отчитался перед Маршей о своих впечатлениях и результатах. Для неё больше значил итог - сложность пробиться со своим сценарием в Голливуд. В утешение я пообещал посвятить ей будущее литературное произведение. Впрочем, Марша была не из тех людей, которые способны долго огорчаться. Не получилось - ну и ладно, едем дальше. И она продолжила свои раскопки на распродажах и во всяких лавках старья.

Примерно в это же время она начала встречаться, как я понял, со своим давним знакомым, который недавно развёлся. Всё время мне было не до того, чтобы обращать внимания на Маршины женские достоинства, хотя она и пыталась как-то их подчеркивать. Как теперь понимаю, следовало сказать ей хотя бы раз какой-нибудь комплимент в этом отношении, но я этого не сделал. Почему, не знаю. Даже мысли об этом не возникало.

Так что когда она начала встречаться с тем мужчиной, она - видать, в какой-то мере чтобы показать мне мою бесчувственность в этом отношении - вскоре нашла повод прийти вместе с ним. Я мог только порадоваться за неё, но, глядя на её спутника, было понятно, что возобновление этого знакомства вряд ли будет длительным - ему просто нужен был кто-нибудь, к кому бы он мог прислониться на время. Только на время.

Так мы и продолжали наше соседство. Взаимоотношения нисколько не поменялись. Я иногда помогал Марше с её покупками очередного "сокровища", для чего порой приходилось тащиться к чёрту на рога, через горы. Иногда вечерами рассказывал что-то, или зачитывал написанное урывками, для тренировки. Это были короткие заметки на разные темы, просто чтобы потихоньку приобретать навык и улучшать свой английский. Над Калифорнией также высоко-высоко светило солнце, в полдень стоявшее в зените; высоко-высоко синело в своем отстраненном безвременье небо, казавшееся вечным, а океан накатывал тяжелые шумные волны - где на крутые каменистые берега, а где на бесконечные пляжи серо-белого песка. Жизнь одновременно и продолжалась, и утекала неуловимыми и неостановимыми струйками времени назад, становилась сначала вчерашним, потом событиями недельной давности, а потом незаметно превращалась в безвозвратное прошлое, искаженное призмой прихотливой человеческой памяти.

А я... Время от времени пишу рассказы, наряду с другими делами. Это занятие дает отдохновение, расширяет и дополняет эмоциями мой мир. И для меня тоже важно. Но самое главное, что даёт написание рассказов, это понимание себя, своей жизни, своего места в этом непростом и отнюдь небезопасном для людей мире, его многомерности - и временной, и пространственной, и духовной, и интеллектуальной. И это самое главное для меня в литературном творчестве. А читают написанное, или нет, это уже неважно. Прочитают - хорошо. Нет - тоже нормально. Самый главный дар уже получен. Иногда меня посещает мысль, что ведь мог пройти мимо, не заметить. Насколько бы это обеднило мою жизнь! Наверняка, что и сейчас, может быть прямо в этот момент, мы проходим мимо других замечательных занятий и вещей, которые могли бы обогатить и поменять к лучшему нашу жизнь. Всего не возьмешь, верно, но даже то, что мы могли бы взять, не берем, по многим причинам, замыкая себя в раковину рутины и ограничивающих и приземляющих наше видение стереотипов, навязанных обществом и другими людьми.

Мы видим, что небосвод затянут тучами, но за облаками мы не видим солнце, безбрежное высокое синее небо, и для нас это всё как будто не существует. Но синее небо и солнце, тем не менее, есть, и кто имеет достаточно сильное желание и силы, сможет их увидеть.

На островах