Форс-ажурные обстоятельства

— Есть идея! Вернее, не идея, а отмычка. Универсальная. Мне один сердечный воровской элемент подарил, когда ему ЭКГ делала. Перед операцией положено. Все жаловался на трудности своей профессии. Я ему по-человечески посочувствовала: электрокардиограмма отвратительная была, явная мерцательная аритмия на фоне ишемической болезни сердца, посоветовала «завязывать» с работой. Не ровен час, помрет в ходе активной трудовой деятельности. Он таким покладистым оказался. Я его даже за пределы кабинета проводила, вывела, так сказать, на прямую дорогу к правильной жизни. А дверь кабинета хло-обысть! И закрылась. Так этот профессионал меня в секунду выручил. Достал отмычку, и всего-то неприглядная металлическая загогулинка, сунул в замок и «Сим-сим» открылся. После этого мне отмычку и подарил.

— Ты мне об этом не рассказывала, — сухо сказала я. — Ну и как твой благодетель? Завязал с ремеслом?

— Завязал, — вздохнула Наташка. — В этот же день, после обеда. Обширный инфаркт — и он пошел держать ответ перед Богом. Пожалел его Всевышний, дал за раскаяние легкую смерть. Иначе только бы промучился лишнее время после операции. Давайте перейдем к нашему техническому оснащению. Отмычка валяется в бардачке моей машины. Правда, я ей пользовалась только один раз, когда пыталась снять металлическую крышку со стеклянной бутылки с минеральной водой. Получилось. Только открывалкой из перочинного ножа Бориса. И еще одно: на дело надо ехать, когда стемнеет. Дежурные врачи окончательно притомятся и расслабятся до такой степени, что каждый вновь прибывший по «скорой» больной будет вызывать легкую озлобленность, тщательно подавляемую клятвой Гиппократа. Арсений играет роль больного, я, так и быть, санитарки больницы, которой выпала доля доставить нашего пациента из приемного покоя в отделение.

Мысленно я примерила на подругу халат санитарки и даже не стала застегивать.

— Санитарок с физиономией доктора медицинских наук не бывает!

— А мы ее неудачной косметикой подпортим, — Арсений разговорился. — Честно говоря, уже не знаю, кому можно доверять. Кроме вас, разумеется. Но, возможно, с нами поедет еще один человек. Он решит вопрос с частной охраной Михаила.

Я явственно ощутила, как волосы на голове встали дыбом, благо при короткой стрижке это не проблема. Во всяком случае, за свой внешний вид беспокоиться не стоило. Никого до смерти не напугаю. Вот если бы они у меня были длинными… Глазам открылось поле боя: «еще один человек» Арсения в белом халате, с черной маской на лице, вооруженный до зубов знаниями приемов каратэ, руками и ногами пробивает нам путь к больничной койке Михаила. С каждым шагом растет гора поверженных тел. Но почему-то никто не вопит и не стонет. Наташка идет следом. Носком туфли она брезгливо отшвыривает к хозяевам принадлежащие им и мешающие проходу верхние и нижние конечности. За ней с носилками в руках шествует Арсений. Я, облаченная в хирургический костюм не по размеру, пятясь задом, обеспечиваю нашей группе прикрытие с тыла. В руках у меня флакончик туалетной воды с изумительным запахом свежести альпийских лугов. И тут до моих ушей доносится строгий Наташкин голос:

— Арсений, а что будем делать со Стасиком? Он, кажется, ваш внук?

— Да вы оба сбрендили! Не смейте трогать маленького ребенка! — заорала я и распахнула глаза…

Наверное, мои коротко стриженные перед поездкой волосы чудесным образом выросли, ибо два соратника смотрели на меня с явным испугом. Невольно я пригладила растительность на голове ладонью.

— С добрым вечером, дорогая! — осторожно поздоровалась со мной Наташка. И обратилась к Арсению: — Представляете, что она может натворить, если нечаянно задумается, а потом очнется в больничном отделении? Может, ее со Стасиком оставить?

— Ни в коем случае! Я попрошу соседку присмотреть за ним. К утру все равно вернусь.

Следовало срочно сказать что-то умное и значительное. Я и сказала:

— Необходимо перевезти Стасика ко мне домой. Переночует с детьми.

— Он без меня не поедет, — отрезал Арсений.

— А в чем проблема? Поедет с вами. Оба переночуете, с детьми. То есть после того, как привезем Михаила. А куда мы его привезем? Меня муж убьет!

— Кстати! Ирина подала умную мысль! Куда мы потом Мишу-Шурика, сокращенно Мишурика, денем?

— Пусть это вас не волнует. Мы с приятелем перевезем его в другую больницу. За пределы Москвы. Там будет безопаснее. За Стаса не волнуйтесь. Я его к соседям пристрою. А сейчас вы вполне можете ехать домой. Встретимся у входа в приемный покой в двадцать четыре ноль-ноль. Я сам к вам подойду. Только не следует возвращаться в Москву старым путем. Доедете до конца деревни, увидите асфальтированную дорогу. По ней доберетесь до главного шоссе — километра два, не больше. А оттуда уже до Москвы рукой подать. На том и расстались.

8