Форс-ажурные обстоятельства

— Ну да. На нем Ксения вчера с рыданиями и повисла. Тот самый парниша из «пятого элемента» жигулевского розлива. Только он о своем чудесном спасении никому кроме Ксюши не сообщил. Потому как боится опять утонуть, на сей раз — с концами. Ну точно, от Кочневых прячется. И почему-то не желает жаловаться на них в милицию.

— А что он, рыжий? Никто из всей этой компании туда не жалуется! Тебе не влетит за задержку?

— Скажу, что везде пробки, — решила подруга. — Сейчас уже торопиться нечего. Если только экстренный вызов… Основная работа по утрам.

— Я, пожалуй, поеду. — Прозвучало это у меня не очень решительно. Не хотелось тащиться домой в одиночестве. Да и до семнадцати часов далеко. Если Арсений или Кочневы не объявятся, придется звонить самой.

— Еще чего! Мы же добытые мною новости еще не перемололи. А вечером сделать это просто не дадут. Ничего. Посидишь часок на отшибе в нашем кабинете, подумаешь, а я тебя время от времени навещать буду. Рома, ты слышал мое заявление насчет пробок?

— Слышал, слышал. — Водитель зевнул, вернул бейсболку на место и с хрустом потянулся. — Только я любые пробки вышибу. Ну что, тащить эту бандуру в кабинет? Или сразу на помойку? — кивком головы он указал на кардиограф.

— Какая тебе помойка! — возмутилась Наташка. — Прошу уважительно относиться к свидетелю памяти о моей юности. Я, бывало, спала, облокотившись на этот агрегат. Кофточку подстелю… В часы обеденного перерыва! — покосилась она на Ромика. — Ир, вылезай и жди меня внизу, я быстро.

Подруга заспешила в сторону лифта, а я удачно прозвонилась сыну и поручила ему очень ответственное дело. В качестве поощрения разрешила прогулять две последние пары, лекции, которые он уже и без моего разрешения прогуливал.

Подниматься на второй этаж Наташке не пришлось. Фифа, она же «правая рука» главного врача клиники, подвернулась прямо у грузового лифта и сразу отвела ее в сторону. Внимательно изучив данные ЭКГ, с торжеством заметила: «Я так и знала!» — и попросила Наталью не распространяться о результатах поездки. Благодарность фифы не знала границ, Наташка была освобождена от работы до конца рабочего дня, мало того, Ромику было поручено подвезти Наталью Николаевну до ближайшей станции метро. Разумеется, мы пошли пешком.

Я неспешно рассказывала о «чертовом» утреннем звонке с угрозами, она постоянно останавливалась, хаотично хватала меня за рукава пиджака и без конца предлагала оформить явку с повинной. В конце концов, устав служить искусственным препятствием на пути массового движения граждан по своим делам, я предложила зайти в кафе. Подруга наотрез отказалась. В результате забрели в какой-то двор и уселись на полосатую красно-желтую лавочку, где обе и примолкли. В думах о своем, наболевшем.

Я порадовалась запасу времени. Было только два часа, соискательница билета раньше пяти не объявится, а вот то, что Арсений не торопится со своим ультиматумом, странно. Неужели ошиблась? Нет, не может быть.

Как бы в подтверждение этих мыслей запел мой мобильник. Наташка взвизгнула и взвилась вверх, вызвав истерический смех у проходивших мимо девчонок. Садиться не стала, на всякий случай готовилась спасаться бегством. Не важно, куда и отчего. Все не бездействие.

Арсений начал разговор довольно бодро в полной уверенности, что мы не захотим с ним встречаться, а поэтому просто продиктуем цифровые данные железнодорожного билета по телефону. Он готов их записать. В случае затруднения может приехать сам. Ко мне домой.

Я немного подумала и решила, что прямой угрозы мне и моей семье в голосе Арсения не было. Человек умеет держать себя в руках.

— У меня нет при себе билета. Дома его тоже нет. И потом, слишком много на него желающих. Просто отбоя нет.

Тяжелый вздох, донесшийся в ответ, немного умерил мой гонор. Дальнейшие слова дались Арсению нелегко:

— Ирина, буду банален, никакие деньги не стоят человеческой жизни. Вы обязаны передать мне билет или сообщить цифровые данные. Иначе…

— В четыре часа…

Я метнула вопросительный взгляд на Наташку, которая выделывала передо мной нечто напоминающее ритуальный танец дикарей, собирающихся таким нехитрым способом обеспечить удачу в предстоящей охоте на… Не знаю, на кого они теперь охотятся. Крокодилов, наверное, не едят. Может, на жуков, пауков? Пожалуй, от таких активных движений, как у Наташки, всю дикарскую «дичь» заочно парализует.

— Минутку, — не отрывая от подруги восхищенного взгляда, бросила я в трубку и мягко поинтересовалась у нее: — Где? Где мы встречаемся с Арсением в четыре часа?

— В морге! — завопила Наташка так, что мне невольно пришлось зарыть мобильник под лацкан пиджака. — Видала я всю эту компанию в белых тапочках! Готова лично напутствовать любого из них, предназначенного «на вынос».

— Мы встречаемся в привычной обстановке, где нас каждая собака знает, включая обслуживающий персонал, — торопливо проговорила я в трубку под дробный перестук Наташкиных каблуков. — Кафе «Топотушки», слева от телеги, косящей под «шведский стол».