Форс-мажор

Кира Алексеевна решила поделиться наблюдениями с директором. Но Шутову было не до того. Майор наконец-то дозвонился до полковника Плахотнюка и теперь пытался выяснить дальнейшую судьбу приюта, а заодно и свою.

– Мы не можем прямо сейчас свернуть проект, – твердил свое Плахотнюк.

– Почему? – недоумевал Шутов. – Пик внимания к приюту прошел.

– Да, со стороны прессы наблюдается спад интереса, – спокойно комментировал ситуацию Плахотнюк. – Но так бывает всегда. Для того чтобы поддерживать интерес журналистов к тому или иному вопросу, необходимо постоянно подбрасывать им горячую информацию.

– Мне устроить пожар на станции? – саркастически усмехался Шутов.

– Толик, – недовольно морщился Плахотнюк. – Я прекрасно тебя понимаю…

– Вот в этом я очень сильно сомневаюсь, – не дослушав, перебивал полковника Шутов. – Я даже не могу представить тебя на своем месте!

– В точку! – улыбаясь, щелкал пальцами Плахотнюк. – Ты на своем нынешнем месте незаменим.

– Издеваешься? – мрачно цедил сквозь зубы Шутов.

– Да какое там. Наверху нашим проектом заинтересовались.

– На каком таком верху? – делал вид, что не понимает, Шутов.

– На самом верху. Из мультимедийной области наш проект…

– Твой проект, – поправлял полковника майор.

– Наш проект, – твердо стоял на своем полковник. – Наш проект теперь находится в зоне большой политики. Понимаешь?

– Не очень.

– Галактический сиротский приют стал визитной карточкой наших политиков. Ведь кто мы такие на Галактическом уровне? Пока что никто. Ничем особенным прославиться не успели. О Солнечной системе в Галактической лиге мало кто слышал, а кто и слышал, понятия не имеет, что мы собой представляем. Зато почитай что каждый знает о Галактическом сиротском приюте. Так что мы теперь, друг мой ситный, сами себе не принадлежим, поскольку стоим, можно сказать, на страже государственных интересов.

– Я стою, – уточнял Шутов.

– И хорошо стоишь, – соглашался с ним Плахотнюк.

– И доколе мне еще стоять? – спрашивал Шутов, хотя и понимал, что вопрос совершенно бессмысленный.

– Ну, право же, Толик, – кисло морщился Плахотнюк, – ты же не мальчик – должен понимать, что к чему.

Шутов понимал. А потому настроение у майора было хуже некуда. И даже Кире Алексеевне не удавалось его поднять.

Все на станции видели, что с директором творится что-то неладное. Но никто не знал истинную причину его душевных мук. Хотя предположения выдвигались самые разные. Мужская часть персонала склонялась к мнению, что у директора серьезные неприятности на почве отношений с высшим руководством. Женская часть придерживалась гипотезы о несчастной любви. Лишь техник-инженер Скворцов догадывался о том, что происходит, но, как старый, исправный служака, предпочитал о том помалкивать.

* * *

Родители прилетели за Белочкой не через десять дней, как обещали, а лишь к исходу второй недели.

Впрочем, никого это особенно не беспокоило. Маленькая джипайка превосходно освоилась на станции, прекрасно со всеми ладила и не доставляла никаких хлопот. По-русски Белочка тараторила так, что теперь ее бывало трудно понять из-за того, с какой скоростью она произносила слова. С Сусликом они стали такими друзьями, что водой не разольешь. Куда одна, туда и другой.

Когда по внутренней связи прозвучало, что только что вышедший из врат прогулочный бот «11-07-63», приписанный к системе Джи-Пай, просит указать шлюз для стыковки, воспитатели кинулись искать невесть куда запропастившуюся Белочку.

Понятное дело, Суслика на месте тоже не оказалось.

Зато Таксик спал себе спокойно, свернувшись калачиком, в уголке комнаты.

– Хороший пес.

Потрепав Таксика за ухом, Шутов надел на него ошейник и вывел в просторный холл с большими мягкими креслами с ярко-красной обивкой и двумя живыми пальмами в деревянных кадках, оставшимися в наследство от бывшей гостиницы. Клон-репродукции картин Уорхолла и Проваторова распорядилась повесить Алла Павловна – по ее мнению, они расширяли внутреннее пространство холла. Шутов не возражал. Обычно он вообще не обращал внимания, что за картины висят на стенах. Живописи майор предпочитал поэзию.

Пропавших воспитанников отыскала Алла Павловна. Она обнаружила Суслика с Белочкой в подсобке у Степана, где они в компании с еще одним техником, недавно прибывшим на станцию, играли в домино.

Держа обоих детей за руки, Алла Павловна влетела в холл в тот самый момент, когда прошло объявление, что бот «11-07-63» успешно соединился с пятым стыковочным узлом. Шепотом, но с возмущением, воспитательница сообщила директору, где нашла детей. Но тот, как выяснилось, не видел в игре в домино ничего предосудительного.

– Ничем не хуже лото, в которое вы сами играете с детьми, – сказал Шутов.

– Да, но у нас арифметическое лото, – попыталась возразить Алла Павловна. – Эта игра развивает у детей навыки устного счета.

– Если вы полагаете, что можно играть в домино, не умея считать, пойдите и обыграйте Степана, – предложил воспитательнице Шутов.