Форсаж

– Я отрежу выше локтя, – продолжал он. – Это очень легко. Мускулы и кость. Я предпочитаю не резать в локтевом суставе, видишь ли. Там множество нервов и кровеносных сосудов. У меня вполне достаточно морфия для обезболивания. Но если я не чисто сработаю, мне трудно будет найти артерию. – Он говорил как человек, погруженный в свою стихию. – Так вот, выше локтя не должно быть проблем с артерией. Кроме того, если резать по локтю, рука будет изуродована навсегда, если выше – нет. Эти парни в Центре реплантации в Бельвью просто волшебники, особенно когда имеют дело с чистым срезом. Так что главное во всей процедуре – это кровоостанавливающий зажим. – Он продемонстрировал Рику гемостат из нержавеющей стали с фиксирующимися зажимами. – Более эффективно, чем обычный хирургический турникет. Как только мы отрежем руку и поставим зажим, все будет в порядке, Рик. Ты не умрешь. Может быть, тебе покажется, что ты умираешь, возможно, будешь какое-то время в шоке, но определенно не умрешь.

Видишь ли, объяснял Моррис «пациенту», способность тела к выживанию поразительна. Оно оберегает себя. Мы конечно же промоем рану бетадином и наложим повязку, так чтобы ребятам, которые будут над тобой трудиться, досталась чистая рана. Томми сфотографирует каждый этап процедуры. Что же касается руки, я оберну ее целлофаном в месте разреза, заверну в алюминиевую фольгу и положу на лед. Она не будет прямо соприкасаться с ним. Ты можешь об этом не беспокоиться. Нужно, чтобы рука была остужена, но не заморожена. Тогда в течение трех-четырех часов ее можно пришить. К тому времени ты будешь в Бельвью. Я сильно облегчу жизнь тамошним хирургам.

Моррис ждал, что Рик начнет протестовать, но тот был подавленным и обессиленным. Боль мучила кровоточащий остаток зуба, в налившихся кровью глазах потемнело.

– Я о тебе хорошо позабочусь, понял? Но если ты начнешь сопротивляться, обзывать меня или драться, тогда я дам тебе наркан. Что это такое, спросишь ты. Я бы назвал его богом в шприце. Он блокирует действие морфина. Антидот. С его помощью можно заставить парней, которые от передозировки выглядят как покойники, встать и запеть. Я эти опыты проводил сам. Так что если ты начнешь брыкаться, Рик, я введу тебе два миллиграмма наркана, и он нейтрализует те пятнадцать миллиграммов морфия. Наркан начнет действовать через двадцать секунд. Понятно? Это значит, что твое состояние изменится: ты почувствуешь, что руку только что отрезали. Не слабо, правда? – Моррис замолчал, успокаиваясь. – И будь уверен, она уже будет отрезана. – Он бросил взгляд на Томми. – Достань мою циркулярную пилу. А также подай пластиковый комбинезон. Хорошо, включаем музыку. Ты пленки взял?

Голос Томми отозвался эхом в пещере комнаты Я люблю свою руку, свои пальцы, подумал Рик со странной отстраненностью.

– Обожди, обожди, – тихо сказал он. – Обожди…

– У меня есть «Роллинг Стоунз», «Солт энд Пеппер», шиеетпся Брюс Спрингстин, Вилли Нельсон – знаешь, наверное, «Голубые глаза плачут под дождем» – разная хорошая музыка. – Моррис повернулся к Рику. – Какой будет заказ?

Рик сжал кулак левой руки как напоминание. О Пол, подумал он, сделай что-нибудь, пожалуйста.

– Выбирай, – приказал Моррис.

Рик выплюнул кусок зуба на нижнюю губу. Боль в ребре возобновилась.

– Поставь Брюса.

– Отличный выбор, – кивнул Моррис с одобрением. – Чудесно. Включи погромче, Томми. Хорошо. Да. Давай пилу. – Он посмотрел на Рика. Его рот был искривлен гримасой. – Все сделаем быстро, парень. Слушай музыку.

Комната 527, «Пьер-отель» Шестьдесят первая улица и Пятая авеню, Манхэттен

21 сентября 1999 года

Кто-то выбирает ему костюмы, предположила она, наблюдая за Чарли у стойки бара. Он прихлебывал из бокала и читал что-то, не заметив, как она подошла к нему. Она подготовилась к встрече, потратив почти все свои деньги: новая помада, духи, пара фальшивых золотых серег. Сейчас ей показались смешными ее ухищрения – что ему до всего этого. Одета она была в то же черное платьице, другого у нее, собственно, и не было. Довольствуйся тем, что имеешь, советовали ей в тюрьме.

В этот день она работала в «Джим-Джеке» в дневную смену, закончила в четыре и поспешила домой под проливным дождем, чтобы принять душ и почистить перышки. Она спрашивала себя: что может привлекать мужчин, которым далеко за пятьдесят, в молодой женщине? Молодость, в первую очередь. А вот яркое и дешевое – не для таких, как Чарли. Если он почувствует безвкусицу, постарается избежать отношений. Вежливо улыбнется и отойдет. Она прикоснулась рукой к рукаву Чарли.

– Эй, мистер, – прошептала она, – помните меня? Я та девушка, которая заигрывала с вами прошлым вечером. – Быстро поцеловала его в щеку, оставив следы помады. Она нервничала и была слегка неуверена в себе, но рюмка-другая это поправит. – Давно меня ждешь?

– Нет. – Он сложил листок, который читал, и спрятал его в нагрудный карман. Они постояли в молчании. В его голубых глазах была печаль. Она вспомнила историю с его сыном.