Форсаж на крови

– Относительно того, что дело всей его жизни безнадежно погублено. Погублена его репутация, его надежды. Погублено все… И в этом он винил меня… Может, он винил и еще кого-то, не знаю, о чем он говорил с другими. Могу отвечать только за себя… Витя приводил мне факты. Вполне конкретные факты. Процент смертности за последние полгода значительно вырос в нашей больнице. Одним из умерших на операционном столе оказался человек из министерства. Это вообще ни в какие ворота не лезло. А я… Я… Как же вам объяснить?.. В общем, получилось так, что я решил исправить ситуацию. Взял на себя ответственность… А у Кости было свое видение ситуации… Сейчас уже и не стану спорить, кто из нас был прав, а кто виноват. Может, он, может, я, – пожал плечами старик. – Теперь это не имеет значения. Важно то, что между нами вспыхнул конфликт. Он разгорался все больше и больше, пока не достиг своего апогея.

– Конфликт между кем и кем? – предпочел уточнить Крячко.

– Между мной и Костей. И этот конфликт только усугубил ситуацию в больнице…

– Ну, довольно! – прервал коллегу Перекатнов. – Можете даже не слушать этот бред, господа. Ситуация не такая уж и ужасная, какой ее пытается нарисовать Дмитрий Ульянович. Я бы даже сказал, напротив… Процент смертности уменьшился. А наш внутренний конфликт не имеет никакого отношения…

– Нет, имеет, – сурово нахмурился Ермаков. Гуров внимательно наблюдал за обоими медиками. – Этот конфликт убил Витю. Он сам сказал мне об этом.

– Что сказал? – быстро спросил Лев.

– Что перестал доверять нам обоим. И мне, и Косте. Он сказал, что мы погубили дело его жизни…

– Отвечайте только за себя, Дмитрий Ульянович, – с нажимом произнес Перекатнов. – Мне Виктор Петрович ничего такого не говорил.

– Неужели? – усмехнулся Ермаков.

– Я не буду спорить, – вздохнул Константин, в очередной раз бросая взгляд на наручные часы, – у меня нет на это времени. Но дам один совет. Профессиональный. Вам нужно успокоиться, Дмитрий Ульянович. Просто успокоиться и трезво взглянуть на вещи. Никто из нас не желал смерти Виктора Петровича. И уж тем более никто не доводил его до самоубийства. На этом у меня все, господа. А сейчас прошу извинить меня. Мне действительно необходимо идти готовиться к операции. Вы позволите?

– Идите, – разрешил Гуров. – Но не покидайте больницу после операции, возможно, нам еще предстоит побеседовать.

– Как скажете. Я буду на работе весь день. До семи часов.

Перекатнов вышел из кабинета, на ходу застегивая халат. Ермаков долго смотрел на оставленную им распахнутую дверь, а затем без сил плюхнулся в кресло. Снял очки и опять закрыл ладонями лицо. Гуров собрался спросить о чем-то заведующего отделением, но Крячко своевременно тронул напарника за плечо:

– Можно тебя на минуточку, Лева? Буквально на пару слов…

Они вместе вышли в коридор, оставив Ермакова в одиночестве предаваться угрызениям совести.

– Ну что? – нетерпеливо бросил Лев.

– Хочешь знать мое мнение? – Крячко понизил голос почти до шепота.

– Если это связано с делом, а не с твоей беременной подругой…

– Это связано с делом.

– Тогда слушаю.

– Два момента, Лева. Во-первых, я думаю, что никто Куприянова до самоубийства не доводил. Кроме него самого, конечно… Это расследование яйца выеденного не стоит. Но… Я могу и ошибаться, старик, потому как есть и во-вторых. Эти двое определенно что-то скрывают. Не знаю, что именно и относится ли это к нашему делу, но скрывают. Впрочем, так же, как и Златогорский…

– Интуиция? – прищурился Гуров.

– Не совсем. И не говори мне, что ты сам ничего не заметил. Златогорский буквально трясется от страха, Ермаков подавлен и при этом несет полную ахинею, а Перекатнов… Он слишком напряжен. И за его внешним апломбом тоже что-то кроется.

– Да, я заметил. И что ты конкретно предлагаешь? Отвезти их в отделение, посадить в «стакан» и начать бить? Каждого по очереди?

– Ну зачем же так круто? – улыбнулся Стас. – Хотя это тоже вариант. Но я предлагаю другое решение. Обратимся за помощью к специалисту.

– К какому еще специалисту?

– Специалисту по лжи. Мозгоправ Андрей Лозинский. Помнишь такого? Однажды он здорово помог нам…

– А разве вы с ним не на ножах?

– Ну, на ножах – это громко сказано. – Крячко невольно отвел взгляд. – К тому же ради дела я готов смирить гордыню. Я же профессионал. Не мне тебе рассказывать…

– Хорошо, – согласился Лев. – Мысль толковая. Езжай к Лозинскому и привези его сюда. А я пока пообщаюсь с персоналом в хирургическом. Попробую выяснить подробности конфликта между заведующим и его замом.

– Эй! А почему к Лозинскому сразу я? – вскинулся Станислав. – Вообще-то я рассчитывал, что это ты с ним поговоришь. Или как минимум мы вдвоем.

– Значит, вы все-таки на ножах?

– Нет! Но он заносчивый сукин сын. Этого не отнять, как говорится. Из песни слов не выкинешь.

– Я верю, что ты справишься, Стас. – Гуров похлопал напарника по плечу. – Удачи! Вези сюда Лозинского!

Глава 3