Fort - Duquesne ( часть 1) (СИ)

Был еще Паркер. О, да. Паркера они оба хорошо знали. Ему слегка за тридцать. Он тоже не боялся быть плохим. Он был лучшим в этом деле. Вечеринки и наркотики. В конце концов, они все этим занимались. И Свифти был далеко не последним в этом деле. Определенный круг был сформирован. Над Паркером были серьезные люди, гораздо более опытные и влиятельные. И Дасти не хотел об этом знать. Он просто работал в баре, куда они все вместе повадились ходить. Не редко среди знакомых лиц появлялись новые, а потом так же неожиданно исчезали. Понимал ли Дин серьезность игры, в которую впутался? Он не был в этом уверен. Но однажды Дин отказался брать белые конверты, и Дасти понял, что дела пошли хорошо. Он предложил оставлять деньги на случай, если что-то произойдет. Свифти не стал возражать. Сказал: «- Поступай, как хочешь». Он доверял ему, хоть и искал все то же понимание, что не смог разглядеть в своем окружении. Он был безрассуден до такого, что Дасти не мог поддержать таких идей.

- Ты просто боишься жить, Дасти. Напрасно. – Он говорил это без злобы. Но Уэлс не тот человек, который последовал бы за ним.

- Возможно. – Ответил бармен. - Но зато я буду в порядке.

- Будешь. В отличие от меня. – Он оставлял деньги, кивал своим мыслям и уходил.

Однажды он познакомил его с Шарлоттой. Он привел эту милую девушку следующим утром, и Дасти подумал, что теперь, возможно, он начнет нормальную жизнь. Однако Шарлотта оказалась знакомой Паркера. И это было все тем же формированием круга уличных крыс. Она была вообще-то приличной девушкой. И Дасти позволил себе сообщить эту новость Мистеру Свифту. Она, несомненно, оказывала влияние на Дина. Но он сумел разочаровать и на этот раз, заявив, что с ней совершенно невозможно нормально разговаривать.

- Моралистка чертова. Представляешь, потребовала, чтобы я не клал ноги на стол. – Он затянулся несколько раз подряд и потушил сигарету о столешницу. Дасти уловил в его глазах пожирающую нутро тоску. – Глупая. Я хожу в этих ботинках по пыльным улицам города. Они - моя жизнь. Целая чертова жизнь.

Они ссорились очень часто на глазах публики бара. Но продолжали встречаться. Кажется, она его любила. На какое-то время он даже переехал к ней жить. От чего процент конфликтов лишь возрос.

В поисках своего недостижимого понимания он пробовал другие вещества, спал с другими, даже на некоторое время пропал из этого бара, сменив на другой. Но все равно возвращался через какое-то время. А Дасти умел слушать. На этот замкнутый круг саморазрушения было паршиво смотреть до тошноты. Хотелось, чтобы жизнь хорошенько ударила его, чтобы привести в чувство. Дин и сам прекрасно понимал, что благодаря самому себе достиг этого дна. Гордился. И снова приходил с Шарлоттой. Это могло продолжаться бесконечно.

(Четвертое апреля 1996 г.)

Роковая дата в жизни Свифта, как бы он этого не отрицал. Это был полдень.

- Дасти! – Он пришел раньше обычного. Народу было мало. Но и эти немногие знали его здесь. Он махнул кому-то рукой.

- Тебе как обычно? – Кивнул. Даже улыбнулся. – Где Шарлотта?

- Пошла, куда подальше. – Он залпом опрокинул содержимое бокала и неопределенным жестом потребовал повторить. Через пару минут он заговорил снова, немного осмотревшись по сторонам и наклоняясь ближе. – Паркер сегодня устраивает вечеринку.

- Да уж, новость. – Дасти осуждающе на него посмотрел, что того только повеселило.

- Неужели не идешь? Шутишь? Будет здорово!

- Только не в компании Паркера.

Нет, он честно его презирал. Дасти был знаком с ним лишь по визитам в бар. Однажды он тоже вывел его на душевный разговор, но дальнейшего приятельства у них не сложилось. Хам, паразит общества, преступник. Вот уж кто был лишен всяческой морали. Ему нужны были потребители дерьма и те, кто будет толкать это дерьмо. Неважно кто. Поэтому круг лиц менялся. Сам по себе он был горячей личностью, безобразной, вульгарной. Ничего не стеснялся и мог бы сойти даже за итальянца, если бы не бледность лица, ведь эти карие глаза, густые брови и каштановые волосы, небрежно свисающие к плечам. Он был королем вечеринок и всегда собирал вокруг себя толпу. Вот только по большей части он выглядел не самым трезвым образом и, потирая легкую щетину в задумчивом жесте, искал новую жертву. Дасти не любил, когда он приходил. От него за километр несло неприятностями.

- На этот раз все более чем грандиозно. Эту тусовку профинансировали сверху. Море всего, чего только пожелает твоя развращенная душа. – Слова сквозили энтузиазмом. Кто-то сегодня убьется в хлам и пропадет, как минимум, на два дня.

- Нет-нет. Это больше про тебя, дружище. Я пас.

- Как знаешь. Завтра расскажу, чем дело кончилось. Смотри, не пожалей. – Опять бросает купюру больше положенной и гордо уходит в предвкушении чего-то особенного. Но Дасти не пожалеет, что останется.

Едва ли получится забыть все, что с ним связано. Дасти предпочел бы забыть. Но память – штука сложная. Это теперь, повзрослевший, он понимал гораздо больше. Тогда приходилось идти вслепую, интуитивно. Всей душой переживая общие взлеты и падения. Но все по порядку.