Форт Заря - 2 (СИ)

В кузовах и прицепах были сложены рюкзаки, винтовки, разгрузки, ремни с обвесом и прочая аммуниция, которую Женя потребовал ему привезти. Одежду и обувь эфиопы без стеснения забирали себе. Эфиопы по очереди сваливали добычу в общую кучу, получая взамен уговоренную плату за участие - десятилитровую канистру бензина. Куча вышла изрядная. Бойцы Касаткина под руководством Клауса Лори сразу же принялись таскать все в оружейку.

Закончив с этим делом, Женя принялся разбираться с другими. Он подошел к Григорию, который уже заканчивал перевязку раненых. Посмотрев на пеструю толпу бывших солдат, Женя вспомнил "дерринджеры" в потайных кармашках и стилеты на лодыжках. Он подозвал Клауса.

- Слушай, возьми пару бойцов и обыщи всех этих как следует на предмет спрятанного оружия. Помнишь, что было у тех, у локалки?

Лори понятливо кивнул и побежал исполнять приказание, а Женя пошел обратно к штабу.

Во дворе форта, прислонившись к стенке, сидели шестеро "цахаловцев" во главе с Яшей. Ну как он мог про них забыть! Женя подошел к ним.

- Пойдемте, ребята. Я чуть снова про вас не забыл. Сейчас поедите горячего и вас устроят на ночь. А завтра днем, если захотите остаться в моем форте, выделим постоянное жилье.

Он отвел их на кухню, познакомил с бабой Лисой и хотел уже вернуться к Касаткину, как вспомнил про Анбэссу. Его он нашел сидящим около форта рядом с воротами.

- Прости, я чуть не забыл о тебе. Ты наверняка голоден. Пойдем, тебя накормят.

- Спасибо, Юджин. Я понимаю, что у тебя сейчас много разных дел.

- Ты не решил, что будешь делать дальше? Останешься в форте, уйдешь к Мерону или попытаешься построить свой поселок?

- Я не могу решиться. Я хочу построить свой поселок, чтобы в нем жило мое племя, мой род. Но ты прав, сейчас мне не хватит на это сил. Не за горами холода, я могу не успеть сделать все в одиночку. И я хочу, чтобы мои знания были нужны людям. А для этого я должен остаться в форте.

- Я хочу предложить тебе вот что: оставайся в форте до весны вместе с Тэген. За это время ты попробуешь эту жизнь на вкус. К тому времени поправится твой напарник. И если тебе не понравится - уйдете строить себе новую жизнь. Ну что, по рукам?

- Это хорошее предложение, Юджин. Я его принимаю.

- Тогда завтра съездим с тобой за Тэген и вы подберете себе комнату. Правда, сейчас их стало меньше.

- Хорошо.

Женя собрался уйти, но Анбэсса остановил его.

- Я хочу сказать про того парня, который был с нами. Он молодой и делает глупые поступки, но он понимает, что такое честь, и он еще может понять, что такое благодарность. Не убивай его.

- Ты говоришь так потому, что он спас твою дочь?

- Нет. Потому, что я когда-то тоже был таким.

- Хорошо. Я обещаю не убивать его. Если он не окажется настолько глуп, чтобы попытаться убить меня.

Первые четверть часа Серж шел, пылая праведным - по его мнению - гневом. В затуманенном эмоциями мозгу сладостные картины мщения сменяли одна другую. Он придет, достанет пистолет, и этот козел будет валяться у него в ногах, умоляя о пощаде. Нет, он всем все докажет, и все поймут, что он, Серж, герой, а этот Юджин - последнее чмо, и он будет просить у него прощения, но все люди от него отвернутся. Краешком сознания Серж, конечно, понимал, что все это не более, чем глупые мечты детского уровня, но не мог отказать себе в удовольствии хотя бы в мыслях унизить и растоптать своего врага.

Но прохладный вечерний воздух постепенно охладил разгоряченную голову, а ритмичная ходьба перевела мысли Сергея в более конструктивное русло. Юджин сказал, что ему не нужны наемники. А почему он посчитал его наемником? Серж не пытался выставлять какие-то запросы за свое участие в бою. Из-за этого шара? Ну да, тут он прокололся. Надо было либо молчать в тряпочку, либо сразу все отдавать. Но кто же знал, что это такая ценность, и что в блокноте про него будет написано? Нет, так не годится, себе врать ни к чему. Он как раз подозревал об этом, просто до начала торгов хотел исподволь вызнать о цене шарика, чтобы не прогадать. То есть все-таки собирался торговаться и был уверен, что его попытаются обмануть. Причем, Юджин предлагал ведь ему за шарик почти любые блага. Почему же он уперся? А потому, что не хотел эти торгашеские намерения открывать перед людьми, с которыми уже был в бою, в разных переделках, отношения с которыми уже почти что стали доверительными. А такой финт мог все откатить назад. То есть выходит, что в тот момент ему были важны эти люди, и даже отношение этого проклятого Юджина! А когда Юджин - вот же проницательная сволочь - догадался о шаре, то понял и его коммерческие интересы, и стал говорить не как с товарищем по оружию, с которым только что бок о бок бился с эфиопами, а как с обычным торгашом. А теперь скажите, кто в этом виноват?