Fortuna Caeca Est (Судьбы судебный приговор). Книга 1.

И все же не он был сейчас причиной ее головной боли.

Допивая очередную чашку крепкого чая и периодически поглаживая ноющие виски, Миша старательно боролась со сном.

Эта ночь вновь была беспокойной. Как и все прошлые за минувшую неделю. Борясь с усталостью, Миша сидела допоздна, коротая время за книгой или заполнением бумаг и сортировкой писем. Обычно, в этой войне она проигрывала к рассвету.

— Чертов ты ублюдок. — Простонала тихо девушка, запивая обиду горячим чаем.

Дракон не лгал. Всю эту неделю он действительно не касался ее. Удивительно, но не было даже никаких намеков. Это казалось невероятным, однако мужчина все эти семь дней был исполнителен и серьезен, как никогда ранее.

И это… несколько озадачило ее поначалу. Складывалось такое впечатление, словно он потерял всякий интерес… тьфу ты! Просто она привыкла к его ядовитому сарказму и вымораживающей прямоте, а без них Дракон не был похож на себя… Но нет, это не то, что ее волнует. Если бы все ограничилось его ненормальной серьезностью, появившейся так внезапно, — пусть. Но она теперь не могла спать по ночам.

Нет, дело не в бессоннице, с ней уже давно было покончено. Вся проблема в чертовых снах! Да, она уже не была той наивной девочкой, которой снились воздушные замки и единороги. Все стало куда серьезнее и опаснее…

Нет, это не означает, что ей не хватает по ночам этого мужчины! Это означает, что Дракон использует какую-то запретную, грязную магию, притворяясь в остальное время таким на удивление правильным и серьезным. Весь такой покорный и спокойный, что даже придраться не к чему. Как же он ее раздражает!

Однако было кое-что такое, что волновало Мишу больше аномального поведения Дракона. А именно, ее собственное поведение. Ну почему их отношения ее беспокоят куда больше, чем то, что уже сегодня вечером она поведет себя на собственную казнь?

А что? Бал в честь свадьбы Императора и победы в войне — отличная возможность оглушить свет империи одной новостью.

И потому сейчас Михаэль ожидала стилиста, который занимался все это время созданием ее образа. Женского образа.

Боги, она боялась. И эти семь дней стали для нее персональным адом, главной пыткой которого (кроме прочего) было время, проведенное в сомнениях. Стоит ли? А как отреагирует на это император? Он убьет ее сразу или просто лишит всех званий и имущества? А что насчет аристократии? А ее враги в совете? Они ведь живьем ее сожрут…

После трех дней подобных мыслей ее нервы сдали — она покинула свое поместье (что само по себе было большой редкостью), и отправилась в столицу. Нет, не к жрице. В тех случаях, когда ей нужны были трезвое суждение и поддержка, она обращалась к Кравцу. Но, кажется, сержант не разделял ее дружеские чувства, потому в этот раз мужчина отказался с ней видеться.

Так ее прогулка свелась к визиту к парням. Ребята были рады ее видеть, задавая вопросы исключительно по поводу отгремевшей войны. Сэм и Сид так же упомянули внезапное исчезновение Дэйва, однако увидев выражение Мишиного лица, поспешно ушли от этой темы.

Небо, ей нужен был друг. Не император, который все еще учился этому искусству «доверять и поддерживать», а именно Клэймор. Жесткий, прямолинейный, уверенный, сильный… добрый. В то утро на той равнине в их отношениях произошел надлом. Она явно допустила какую-то ошибку, а теперь мучилась, гадая — какую именно. Боги, как ей его не хватало…

Угнетенная и уставшая, Миша позволила себе отпуск, и потому не поехала на брачную церемонию в Аскар, мужественно выдержав на себе осуждающий взгляд Визириса. Ей тогда было наплевать… А, собственно, и теперь тоже. В конце концов, она решилась сделать кое-что, что перечеркнет ее прошлые «грехи» жирной линией. Красной. Двойной.

Кинув взволнованный взгляд на часы, Михаэль, отметила, что часовая стрелка остановилась на семи. В десять вечера будет церемония. Три часа? Это слишком долго! И все же так мало…

— Госпожа, мы пришли. — Раздался голос Сэлли, после стука в дверь.

— Ваше Сиятельство — Протянул кутюрье тоненьким голосом, подходя к Мише и чмокая ее в обе щеки. — То, что я сделал для тебя — шедевр, конфетка моя. Все заплачут от того, что ты скрывала такую красоту от посторонних глаз раньше, это я тебе обещаю. С великолепием моего творения, в котором ты будешь блистать, может поспорить лишь богиня любви Аора.

— Конечно, заплачут. — Пробормотала Миша, не собираясь добавлять, что это будут не совсем слезы радости.

— А теперь, крошка, ступай, пусть тебя подготовят. Так-с… — Мужчинка потрогал волосы девушки, которые едва скрывали шею. — О, вижу! Это будет нечто! Уложим все на левую сторону и украсим ниткой с бриллиантами… Ну все, ступай! У нас еще много работы.

Нечто… не то слово.

После теплой ванны с ароматными маслами, Миша вернулась в комнату, рассматривая наряд, приготовленный для нее этим дорогостоящим портным. Подцепив пальцами невесомое кружево нижнего белья, девушка прищурилась. А ведь о подобной роскоши в прошлом она даже не могла мечтать…

— Что-то не так? — Взволновано осведомился кутюрье. — Форма не нравится?