Форварды

Пайчадзе на поле выглядел приземистым, крепко стоящим на земле. Столкнуть, сбить, оттереть его было нелегко. Про всадников говорят: «В седле как влитой». И Пайчадзе был как влитой. Встречаются искусники-недотроги – чуть тронут такого плечом, а он уже растянулся на траве. Пайчадзе был устойчив, умел отстоять мяч от нажимов и наскоков. И оставался искусником.

Он, по-моему, еще и не любил падать, считал это ниже своего достоинства. Запомнилась его перемежающаяся скорость: то рванется, то помедлит, и глядишь, всех обманул, выбрался с мячом из окружения.

С его именем связано появление амплуа «блуждающего форварда». Во времена классического «дубль-ве» было смелым новшеством, что центрфорвард перемещался, как ему заблагорассудится, по всей ширине поля. Для Пайчадзе в этом не было ничего мудреного, он знал всю футбольную работу, умел сделать лучшим образом то, что полагается крайнему нападающему, и инсайду, и, само собой, центрфорварду, выдвинутому ли вперед или оттянувшемуся в глубь поля. Он играл не столько по. заданию, сколько по ситуации, что позволительно, когда игрок наделен безошибочной интуицией. В термине «блуждающий» есть что-то вольное, анархическое. Не всякому эта роль по плечу. Дело даже не в игровом умении. «Блуждать» полагается, не теряя ни на мгновение связи с товарищами, не считая свои права особыми, исключительными, тебе принадлежащими, тебя украшающими. Тут держит проверку личность. Пайчадзе неспроста целых десять лет был капитаном своей команды, ему доверяли, он был надежен. К, сколько я помню, никогда он не позволял себе выкинуть фортель, чтобы развлечь публику, хотя и мог, конечно, хотя этим иногда пробавлялись некоторые его партнеры. Все, что он делал, было разумно, экономно, вело к цели. Его дриблинг, ловкий по исполнению, более всего славился тем, что был «дриблингом вперед», иначе говоря, служил атаке, а не личному удовольствию. В этом отношении он опережал свое время. Знаю, что это не больше чем совпадение, но то, что Борис Соломонович долго был директором спорткомбината «Динамо» в Тбилиси, меня не удивляет – он и в молодые свои, годы директорствовал в команде.

Трижды Пайчадзе выступал в финале Кубка СССР и команда его проигрывала. Шесть раз тбилисское «Динамо» при нем становилось призером, но ни разу не было чемпионом – какой-то малости ей вечно недоставало. Что же в таком случае оставил после себя Борис Пайчадзе? Только имя да воспоминания пожилых болельщиков?

На его, да и на наше, счастье есть другой ответ. К тбилисскому «Динамо» пришли победы и в чемпионате страны и в розыгрыше Кубка СССР и в Кубке кубков.

Не могли не прийти. Это было делом времени: верность собственному истолкованию футбола как состязанию в тонкой игре рано или поздно вознаграждается. Началось же все от времен центрфорварда Пайчадзе и его команды, которая и тогда твердо настаивала на своем и тогда играла красиво и сильно. Решающие аргументы в пользу своей правоты она еще не умела привести. Новые поколения грузинских мастеров их привели. Я не вижу у нас другой команды, история которой была бы столь последовательной и непрерывной. Не нужны изыскания. Простой взгляд дает нам отчетливое и достоверное свидетельство о связи времен, о том, что команда Пайчадзе не канула в Лету, реку забвения, она прошла обязательную трудную часть дороги, ее сменили другие команды того же названия и довершили начатое. Так что ответ таков: Борис Пайчадзе оставил после себя тбилисское «Динамо».

СЕРГЕЙ СОЛОВЬЕВ

Бревно на цепях, которым, раскачав, ударяли в стену крепости, чтобы пробить, – таран, древнее орудие. Его назначение проще простого, открытое и прямолинейное – увесистая, упорная сила. «Таранами» с давних времен и до сей поры именуют центрфорвардов мощного сложения, выставленных прямо против ворот, от которых ждут, что они продерутся сквозь стену обороняющихся, вколотят мяч в сетку. Тех, кто повыше ростом, называют еще и «столбами», на них накидывают мяч, и они должны выпрыгнуть и переправить его в ворота. Считается, что «тараны» и «столбы» уходят в прошлое, сдав полномочия форвардам маневренным и быстрым. Да и от самих названий отдает чем-то старинным, примитивным…