Читаем Фотография как современное искусство полностью

Еще один волшебно-неожиданный способ использования традиционных форм фотографии для осмысления определенного сюжета представлен в работах английской художницы Корнелии Паркер (род. 1956), которая с середины 1990-х годов работает над серией «Неприкасаемые предметы». Паркер выбирает уцелевшие по сей день вещи, которые так или иначе связаны с важными историческими событиями или фигурами, – например, уравнения, написанные на доске рукой физика и математика Альберта Эйнштейна или представленную здесь коллекцию пластинок Адольфа Гитлера. Пользуясь микрофотографией, которая обычно применяется для научных исследований, Паркер делает снимки с очень близкого расстояния, тем самым трансформируя предметы в абстракции. Нас приглашают включить интуицию и осмыслить эти приметы истории как метафоры. Уравнения Эйнштейна, которые, будучи сфотографированы целиком, остались бы для нас непостижимыми, предстают в виде молекулярных структур (часто это, по сути, просто карбонат-кальциевая меловая пыль), нанесенных на доску отдельными движениями руки Эйнштейна. Глядя на микрофотографии дорожек на пластинке, принадлежавшей Гитлеру [202], мы задумываемся об истории этого предмета, в том числе и о том, когда и кем были оставлены царапины на поверхности, а также об извращенно-двойственной натуре Гитлера, одновременно и эстета и деспота.


203 ВЕРА ЛЮТТЕР. Аэропорт Франкфурта, V: 19 апреля. 2001


Другой ранний и совсем незамысловатый фотографический инструмент, которым тоже пользуются современные фотографы, – это камера-обскура, которая появилась в европейской художественной среде в эпоху Возрождения. Она состоит из большого кубического пространства – это либо комната, либо специально сколоченный ящик, – внутри которого перевернутое изображение находящейся снаружи сцены проецируется на стену через отверстие в противоположной стене, сквозь которое проходит свет. Немецкая художница Вера Люттер (род. 1960) создала собственный вариант этого аппарата. Она вешала на заднюю стенку камеры листы фотобумаги, а на противоположной делала отверстие-прокол, через которое проникал свет, падавший на находившуюся снаружи сцену, и в результате на бумаге возникал перевернутый негативный отпечаток. Как видно по трехчастной фотографии, сделанной в зоне технического обслуживания Франкфуртского аэропорта [203], тени и другие темные зоны представлены на этих чрезвычайно больших по размерам работах ярко освещенными. Размытая зловещая тьма на фотографии возникла за счет того, что за период экспонирования, составивший несколько дней, фотоаппарат зафиксировал прибытие и убытие множества самолетов.

В последние годы произошло возрождение фотопроцессов конца 1830-х и 1840-х годов – в результате мы стали свидетелями возвращения к алхимической магии, с помощью которой первые фотографы воспроизводили контуры живых предметов. Самым ранним фотографическим процессом была фотограмма, известная также как «фотогенический рисунок»: мелкие предметы помещали на светочувствительную писчую бумагу и выставляли на солнце. После смачивания на бумаге оставался негативный силуэт предмета. Поскольку в фотограмме использовалась только химическая составляющая фотографии, без оптического оснащения фотоаппарата, она являлась сугубо непосредственным способом создания изображения, причем полностью независимым от человеческого восприятия.


204 СЬЮЗЕН ДЕРДЖЕС. Река, 23 ноября 1998. 1998

Дерджес вернула в обиход одну из самых старых фотографических техник – съемку без фотоаппарата, фотограмму: тени предметов, расположенных на листе фотобумаги или над ним, проступают на ней благодаря светочувствительности. Работая по ночам, Дерджес помещает фотобумагу под поверхность речной воды и освещает ее с нависших над рекой ветвей вспышкой. Узоры, оставленные движением воды и ветвей, визуализируются в глубок


Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии
Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии

Эта книга расскажет о том, как в христианской иконографии священное переплеталось с комичным, монструозным и непристойным. Многое из того, что сегодня кажется возмутительным святотатством, в Средневековье, эпоху почти всеобщей религиозности, было вполне в порядке вещей.Речь пойдёт об обезьянах на полях древних текстов, непристойных фигурах на стенах церквей и о святых в монструозном обличье. Откуда взялись эти образы, и как они связаны с последующим развитием мирового искусства?Первый на русском языке научно-популярный текст, охватывающий столько сюжетов средневековой иконографии, выходит по инициативе «Страдающего Средневековья» — сообщества любителей истории, объединившего почти полмиллиона подписчиков. Более 600 иллюстраций, уникальный текст и немного юмора — вот так и следует говорить об искусстве.

Дильшат Харман , Михаил Романович Майзульс , Сергей Олегович Зотов

Искусствоведение