Фотография с прицелом (сборник)

– Зачем? – Надо признать, что Шаланда не мог быстро переключаться с одной темы на другую.

– Как зачем? – удивился Пафнутьев. – Проверить работу этого заведения. Достаточно ли охлаждено пиво, не разбавлено ли, прожарены ли орешки?

– Ну и послал бы своего Худолея! Пусть он проверил бы.

– Худолей уже там, – невозмутимо проговорил Пафнутьев. – Пиво на столе. Орешки тоже. Милая девушка в белом переднике приветливо машет тебе рукой.

– Почему мне? – подозрительно спросил Шаланда.

– Худолей сказал ей, что из нас ты – самый главный.

– Боже! – кажется, всерьез простонал Шаланда. – С кем я связался! Постой, это что же получается? – вдруг остановился он. – Значит, и платить мне придется?! Как самому главному?

– Как скажет Худолей, – с усмешкой проговорил Пафнутьев.

Где-то внизу, за срезом дороги гудели самосвалы, рокотал ковшовый экскаватор, черпая скорбный груз и ссыпая его в железные кузова. Пафнутьев, Шаланда и Худолей, пристроившийся сбоку, не торопясь потягивали пивко, обменивались легкими, незначительными и, в общем-то, пустоватыми словами.

Пафнутьев вдруг с немалым удивлением понял, что его нисколько не взволновало сегодняшнее событие, связанное с обнаружением скелетов, смерть девушек, случившаяся лет десять назад. Вполне возможно, что их кто-то вспомнит, но вряд ли эта находка кого-то потрясет до глубины души, заставит куда-то мчаться, кому-то звонить, сообщать. К этому времени умерли многие бабушки, дедушки, соседи. Люди разъехались в другие края, в иные города.

Положено отработать это маленькое происшествие? Сделаем. Что можно – выясним, не сумеем – нас простят. Нужные бумажки подошьем в папки и поставим их на полки, каждую под своим номером.

Вот и все, ребята, конец фильма. Проехали.

Да о чем говорить, если каждую ночь находят то три, а то и гораздо больше свеженьких, тепленьких, еще сочащихся кровью трупов. За каждым неостывшая трагедия, страдание, боль. Хоть бы с ними управиться как-то успеть.

Пафнутьев сильно ошибался и пока еще не знал, что ему не один раз придется в этом убедиться. Он столкнется с тем, что остро заточенный нож из рессорной стали и поныне лежит на расстоянии вытянутой руки. Патроны, спрятанные за книгами в фанерном шкафу, набиты кабаньей картечью. Порох в них сух и свеж.

Окажется, что бампер на легкомысленной легковушке лимонно-желтого цвета сделан не из жиденькой немецкой или японской пластмассы. Он изготовлен из самой настоящей стальной брони, раздобытой на соседнем танковом заводе. На этом металле не остается никаких следов после столкновения с неосторожным ночным прохожим.

А эти самые ночные прохожие до того неосторожны и самонадеянны, что просто смешно. Но смеяться, конечно, будут уже не они. Эти наивные бедолаги свое отсмеялись, но еще не догадываются об этом.

Вот и Пафнутьев Павел Николаевич тоже скоро откажется от своих легковесных мыслей о канцелярском характере работы, которая ему предстоит с этими несчастными скелетами. Уже через два-три дня он почувствует, что в мире существует заточенный нож из рессорной стали, патроны с кабаньей картечью и бампер из танковой стали, пристроенный к лимонно-желтой легковушке.

Знать об этом через два-три дня он не будет, но почувствует. Озноб предчувствия пробежит по его спине гораздо раньше, может быть, уже завтра утром. В его собственном рабочем кабинете. Да, едва он взглянет на поверхность своего стола и увидит три маленькие кучки предметов женского туалета, основательно проржавевших и совершенно непригодных к употреблению.

Впрочем, там будут не только они, но об этом чуть позже. Давайте дождемся утра.

А сейчас все выглядит очень мило. Светятся солнечные зайчики на столике, на котором стоят стеклянные кружки с пивом. Порхает за прилавком девчушка в белом переднике. Глухо позвякивает посуда в ее руках.

Поймав взгляд девчушки, Пафнутьев легко, не задумываясь, вскинул руку и показал ей три растопыренных пальца. Мол, нам еще три кружки.

– Мне не надо, – сказал Худолей. – Уеду вон на том самосвале. Посмотрю, что там и как.

– Все необходимые поручения я уже дал, – холодно сказал Шаланда. – Землю ссыпают на автоплощадке.

– Вот и хорошо. Хочу убедиться, что они не сваливают весь грунт в одну кучу.

– Пусть только попробуют! – Шаланда положил массивный кулак на стол.

– Пусть едет, Жора, – поддержал Худолея Пафнутьев. – Нам без него будет веселее.

– Ну, если так, то валяй, – легко согласился Шаланда. – В случае чего звони. – Он показал девчушке за прилавком два пальца.

Дескать, заказ меняется. Нам понадобится только два пива.

Продолжал рокотать ковшовый кран, грузя в восьмикубовый самосвал комья глины с девичьими косточками. По-прежнему проносились по трассе машины. Позвякивала пустыми бокалами девчушка в белом переднике.

А утром…

Вот утром-то все и началось.