Фототерапия: использование фотографий в психологической практике

Фотография обеспечивает «картографирование» сессий. Нередко снимки вызывают у клиента удивление, поскольку отражают материал, который был им впоследствии вытеснен. Однако они существуют, являясь маркерами пережитого ранее, обеспечивая возможность реконструирования опыта и напоминая о том, что произошло в ходе сессии.

Снимки, созданные в рамках фототерапевтических сессий, бросают вызов привычным паттернам поведения и восприятия клиента, придавая его чувствам новый смысл. Благодаря экстернализации чувств фотография позволяет осуществлять их рефлексию. Снимки могут выступать в качестве «переходных объектов», располагающихся на стыке внутренней и внешней реальности (Winnicott, 1971). Фотография является инструментом выявления ранее скрытых аспектов личности клиента, которые могут быть осмыслены благодаря поддержке со стороны психотерапевта.

Когда в ходе психотерапии клиницист ассоциируется клиентом со значимыми для него людьми, в частности его родителями, это сопряжено со значительной эмоциональной нагрузкой как на клиента, так и клинициста. При этом ярко проявляются феномены, связанные с интроекцией и проективной идентификацией, а отторгнутые части личности клиента интегрируются.

Как отмечал Ассаджиоли (Assagioli, 1975), символы могут выступать в качестве «аккумуляторов», накапливая в себе значительную психическую энергию. Они также могут быть использованы для достижения трансформирующего эффекта. Использование символических образов может быть особенно эффективным, если речь идет об изменении системы верований клиента, поскольку бессознательное опирается не на обычный язык – язык логики и разума, – а на язык образов.

Созданные ранее фотографии могут быть по-иному скомпонованы, что позволяет создавать новые истории – истории с другим финалом. Создавая новые нарративы, клиент может почувствовать себя более свободным и создать альтернативные версии прочтения прежних событий. Все это является основой для трансформации. Кроме того, может произойти «диалог» между разными фотографиями, отражающими различные аспекты личности клиента. Содействуя этому диалогу, психотерапевт выполняет функцию внешнего гештальта.

Ригидность личностной структуры клиента преодолевается благодаря выявлению множества его идентичностей, которые могут находиться в конфликте друг с другом, когда, например, клиент одновременно выступает и в роли жертвы, и в роли преследователя.

Фотография также позволяет увидеть множество различных содержаний образа и сформировать новые ассоциации, в особенности когда одни образы создают контекст для других. Изменение значений образов может отражать динамику психотерапевтических изменений.

Имея возможность видеть множество снимков, созданных в ходе фототерапии, и осознавая изменчивость их смыслов, клиент может постичь комплексный характер своего «я». Это освобождает его от необходимости поиска своего идеального «я» благодаря пониманию, что оно – не что иное, как процесс.

Процесс и продукт: движение от личного к общественному

Когда мы с Йо Спенс создавали метод реконструирующей фототерапии, мы с самого начала пытались придать ей общественную направленность, используя с этой целью публикации и выставки. Благодаря повторному проживанию травматичных ситуаций прошлого и работе с фотографическими образами появляется возможность преодоления сопротивлений и развертывания внутреннего диалога. По мере того, как индивид преодолевает сложные переживания и прорабатывает прошлые травмы, образы могут стать материалом для создания произведений искусства. Было бы совершенно недопустимо экспонировать эти произведения до тех пор, пока работа над прошлыми травмами не будет завершена. Фототерапия предполагает обязательное соблюдение правила конфиденциальности отношений клиента и специалиста. Ни одна творческая работа клиента не может быть показана кому-либо без его согласия. Большинство сделанных в ходе фототерапии снимков навсегда остаются личной собственностью клиента. Тем не менее, мы неоднократно показывали публике произведения, созданные нами в процессе нашей совместной деятельности в качестве соконсультантов. Будучи художницами, мы рассматривали эти работы как «ключи», позволяющие нам исследовать связи между личным и социокультурным пространством: