Фрай Уэнсли – экзорцист. Книга первая

сегодняшним посещением модной лавки, не могла постичь от чего ее брат мрачнее ночи:

– Что-то произошло во время исповеди? – вполне искренне спросила она, чтобы

развеять ту тяжелую атмосферу, которая окружала Уэнсли.

– Нет, все было обычно, человек открыл мне свою душу, а я ему отпустил грехи.

– Видимо, у него очень тяжкие грехи, раз ты так взволнован?

– Я не могу ответить тебе на этот вопрос, не спрашивай меня о моей работе, Мария,

прошу тебя, – он отошел к окну.

В кабинете еще находилась Фрейлин, настроение которой заметно поубавилось,

после разговора с Фраем. Но она держалась вполне безмятежно при ее новой подруге.

– А хочешь, я развеселю тебя и расскажу, какие наряды мы будем шить. У меня будет

два новых платья, представляешь, целых два. Они прелестны – новые фасоны, которые мы

увидели в листовках, просто великолепны: мне подошел нежный персиковый и розовый

шелк. Такое дорогое убранство – несколько кружев, теперь я буду чувствовать себя просто

счастливой. А вот у Фрейлин будет бордовое платье, такое элегантное и таинственное, а

второе – из темной шерсти для повседневного обихода. И деньги у нас остались для

перчаток, шляпок, зонтиков и обуви. Мы, наверное, были самыми богатыми

покупательницами в этой лавке.

– Что ж, я очень рад за вас. Надеюсь, моя щедрость искупает некоторую мою

депрессивность. Мой день прошел не так безмятежно, и хотелось бы немного отдохнуть от

суеты.

– А как же сегодняшнее приглашение?

– Вот поэтому я должен отдохнуть для встречи с Батлерами, там мне тоже придется

обсуждать важные дела, не стихи же в гостиной читать.

Мария удивилась раздраженному тону, в котором ее отчитывал брат. Он никогда

таким не был, всегда общался мягко и терпеливо. Действительно, произошедшее

настолько серьезно, раз вывело его из равновесия. Поэтому сестра не стала долее

отягощать своими глупыми рассказами и ушла в свою комнатку. Ну, наверное, чтобы

немного погрустить и поплакать. За ней последовала и Фрейлин, которая чувствовала себя

виновной в плохом настроении Фрая:

– Зря ты обидел сестру, она не виновата.

Но джентльмен ей не ответил, даже не обернулся. Когда двери за дамами

захлопнулись, он в некоторой степени осознал, что несколько перегнул палку, но сейчас не

лучший момент, чтобы идти и объясняться с дамами. Вечером они поговорят с сестрой

уже спокойно, с Фрейлин – тоже. Пейзаж не способствовал умиротворению, заморосило,

люди на площади старались укрыться от непогоды, ничего не радовало. Уэнсли все так же

всматривался в ближайшие фасады домов и думал о своем, но неожиданно он заметил

нечто необычное. Был еще день, но площадь опустела из-за дождя, так вот, к нему

приближался зверь, что встретился с ним на проселочной дороге. Это был волк, благо, что

белый и зверь спокойно шел к пасторату.

Фрай разволновался, что этому чудищу здесь надобно, как посмел он так

бесцеремонно, да еще в людном месте, появится. И что надобно зверю от человека или

решил и с ним свести счеты? Уэнсли обеспокоился за домочадцев, схватил кочергу, что

стояла у камина, и пошел встречать животное. Дамы были наверху, служанке он тоже

приказал подняться на верх, а экономке с кухаркой закрыться в кухне и без лишних

вопросов – он все объяснит потом. Главное, сейчас безопасность. Впрочем, все

безоговорочно выполнили его требования. Он сам открыл дверь, и увидел, что наглый

зверь стоит на пороге, будто обычный посетитель.

– Что тебе от меня нужно? – зло произнес пастор, оглядываясь по сторонам, чтобы не

было случайных прохожих, но площадь безмолвствовала.

– Поговорить, – человеческим голосом заговорил волк, Фрай оторопел от

услышанного. Но решил пропустить разумное животное, раз оно не нападало.

– Что ты такое? – сказал пастор, когда дверь закрылась.

Волк хмыкнул и затряс своей красивой шкуркой, сбивая с нее воду.

– Не что, а кто, – констатировал он. – Во-первых, я твой спаситель, во-вторых – твой

друг.

– Я как-то не завожу знакомств с волками.

– Ты из совами раньше не знакомился, – впрочем, как и следовало ожидать зверь

начал обращаться и превратился в человека, одетого в светлые одежды.

– Верно, ты белый колдун? – полюбопытствовал Фрай, наблюдая за сценой

превращения.

– Угадал. Значит, ты обо мне наслышан, видимо Фрейлин рассказала, просил же ее не

торопить события.

– Она ничего такого не сказала, все утаила, чуть не поставив на кон нашу дружбу.

– Можно подумать, это предательство. Она не могла нарушить клятвы, которую я с

нее стребовал. Да и ты меня знаешь, пусть заочно, но мы знакомы, очень знакомы.

– Не имею чести знать, кто передо мной.

– Я видел тебя, правда, очень давно, каким же милым ребенком ты был.

– Кто вы такой?

– Тебе говорит что-нибудь имя Эдвард Уэнсли?

– Это мой дядя, с которым мы порвали всякие отношения из-за его предательства

рода Уэнсли.

– О, как хорошо поработали над твоим сознанием мои братья, видимо, они до сих пор

на меня обозлены.

– Так вы мой дядя?

– Да, милый племянник, отверженный Эдвард Уэнсли, который лег позором на всю

родню. А знаешь почему?

– Потому что впали в немилость к графу…

– А граф мелко отомстил мне через моих братьев, только лучше уж такое положение