Фрайди

— У тебя великолепная кожа! — непритворно восхитилась Джоан.

— Джо — такой тиран насчет этого…

— Не стирайте все, — велел Джо. — Должны быть блики.

— Да, маэстро… Мне тоже намазаться?

— Намазаться. Быстро.

— А будет дозволено узнать рабыням, что это будет за картина?

— Акт. Лесбос.

— Но, Джо! Нельзя изображать Джоан на такой картине! Нельзя!

— Постой, самка. Я рисую не комиксы. Ты знаешь. Рисую — хоть в церковь. Просто за эти символы старые суки платят хорошие деньги. Но… Джоан Юнис, я могу изменить лицо. Хочешь?

— Джо, делай так, как нужно. Если кто-то узнает меня на твоей картине — я буду только гордиться.

— О’кей…

Джо быстро соорудил подиум из ящиков и досок, набросал сверху подушек, накрыл старой тяжелой портьерой.

— Трон, Гиги. Трон, Джоан. Гиги соблазняет Джоан Юнис…

Он располагал их, поворачивая так и этак, и, наконец, получилось: Гиги, повернувшись, обнимала Джоан рукой и заглядывала в глаза — при этом Джоан служила как бы фиговым листком для Гиги; роль фигового листка Джоан играло ее собственное колено. Джо присмотрелся, переместил руку Гиги под грудь Джоан, еще отошел, вернулся, снова как-то изменил композицию… На этот раз он остался доволен, поправил подушки, чтобы девушкам было удобнее сидеть, принес с кухонного стола поднос и положил с точно рассчитанной небрежностью.

— Это лира, — сказал он. — Название — «Песни Билитис». Пауза в песнях, между ними золотой миг… — он замолчал и еще раз внимательно всмотрелся в композицию и фигуры. — Джоан Юнис, ты залетела?

— Неужели заметно? — страшно удивилась Джоан. — Я не прибавила ни унции!

Стереть и исправить: прибавила девятнадцать унций.

Но это же не видно! Кроме сегодняшней пиццы, я не ела ничего мучного…

Джо покачал головой:

— По фигуре не скажешь. Ты — счастлива?

— Джо, я ужасно счастлива… Но я еще никому не говорила.

— Будь спок, Гиги — замок. — Он улыбнулся и стал необыкновенно красивым. — Ну да, ты счастлива. Залетевшие всегда светятся. Все видят, мало кто замечает. Повезло: я заимел тебя в модели. Вовремя. И жрала меня одна мысль…

— Какая?

Юнис, все нормально?

Абсолютно. Джо любит детей, когда они не путаются под ногами. Ему хорошо, потому что ты счастлива, и от кого и что дальше — не его забота. Впрочем, будь ты без денег, он пригрел бы тебя и потом позаботился бы о ребенке, ни о чем не спрашивая и не жалея. Он знает, что жизнь проста… Почему нет?

— Ты выглядишь как Юнис. Это ясно. Но почему-то — лучше. Невозможно, да? Теперь все ясно. Каждая баба выглядит лучше, когда ей такое заделают.

— Джо, ты считаешь, беременные красивы и потом? В восемь, в девять месяцев?

— Ну! Безумно красивы. Высший символ всего. Заткнулись. Работа.

— Джо, а ты нарисуешь меня, когда я буду большая, как дом?

Он засмеялся.

— Скажешь! Художник не пропустит такой удачи. Бабы — дуры насчет этого. Все! Заткнулись! Ну-ка — страсть! Не изображайте — на самом деле! Джоан, Гиги тебя уже распалила, ты хочешь. Но стесняешься. Еще ни разу не было. Гиги, и ты хочешь! Страшно хочешь! Покажи это — но не двигайся. Только глазами.

Он поправил освещение, набросил на плечи и грудь Гиги промасленную ткань.

— Неплохо. Соски торчат? Джоан, думай о мужиках.

— Сейчас… — прошептала Гиги. — Слушай, дорогая… — И она стала шептать Джоан на ухо, что именно изощренная лесбиянка собирается сделать с юной девой, такой беспомощной в ее объятиях…

Джоан почувствовала, что груди ее твердеют. Облизнув губы, она смотрела на Гиги, не замечая, что их фотографируют.

— Брэк! — скомандовал Джо. — С трона! Перерыв до утра. Все вышак.

— Боже мой! — Джоан увидела часы. — Уже полночь!

— В койку, — согласился Джо. — Рисуем завтра.

— Я за судомойку, Джо, — сказала Гиги, — а ты ставь раскладушку.

— Ой, Гиги, да я помою, — сказала Джоан.

— Я мою, ты вытирай…

Когда они вернулись, Джо лежал на раскладушке и посапывал носом.

— Где любишь спать, сладкая? — спросила Гиги.

— Все равно.

— Лезь к стенке.

Глава 24

Джоан проснулась на плече Гиги. Гиги смотрела на нее, и это помогло восстановить происшедшее в памяти.

— Привет, дорогая!.. — Джоан потянулась. — Что, уже утро? А где Джо?

— Готовит завтрак. Ты выспалась, моя прелесть?

— Уам-м-м! Который час?

— Понятия не имею. Если хочешь, спи дальше.

— Ой, нет! Я великолепно отдохнула. И вообще…

— За это с тебя один поцелуй. Брать меньше запрещает профсоюз.

— Грабежжж… — Джоан с радостью уплатила по счету.

Впрочем, завтрака Джо не готовил. Он печатал фотографии, которые снял вечером.

— Ну, вот, — сказала Гиги. — Сам же вызвался сбацать завтрак.

— Это же Джо, — улыбнулась Джоан.

— Ладно, посмотрим… Небогато. Не для гостей.

— Я много не ем. Сок, тосты. Кофе.