Фракиец

С помощью слуг, которые, похоже, давно уже привыкли к странным приказам, связали двух овец и первую из них просто закололи в то время, пока я прижимал к ней Люпуса. Внешне ничего не изменилось, лишь название над щенком слегка порозовело.

Вторую же овцу сообща решили убить при помощи системного кинжала и, не прикасаясь к нему, передать Очки системы щенку. На этот раз не только потемнело название, но и уровень сменился на второй.

— Похоже, монстры, — Пелит кивнул на щенка, — могут повышать свой уровень, убивая и разумных, и других зверей. Мы же лишены такой возможности, что печально. — Купить и забить стадо в сотню овец намного проще, чем такое же количество человек, — заметив, что я собираюсь возразить, так как меня самого не так давно так же продавали, разъяснил: — Купить — да, можно, а вот принести в жертву может уже не получиться: у демоса возникнет много вопросов.

— Но, похоже, у нашего бородатого друга таких проблем не возникло, — вспомнил я Зароастрийца, что едва нас обоих не прикончил.

— Да, и в будущем это может нам составить огромную проблему.

— Если он, конечно, не сдох, а то три дырки в кишках здоровья не сильно прибавят, — закончил я.

За прошедшие после этого разговора два дня Пелит успел разделать Коротышку и Старуху, внутри последняя оказалась обычным человеком, а в сердце он нашёл небольшой камень маны.

Коротышка же оказался очень странным существом: мало того что все внутренности у него выглядели как странная серая каша, и чётко определить удалось только лёгкие, да и то с трудом, так и камня маны в нём не нашлось.

Скелет жеоказался именно тем, чем и выглядел: странным образом сросшимися друг с другом костями. Череп же его Пелит сравнил с черепами монстров, что иногда выкапывают при рытье колодцев.

Ещё Пелит нанял два десятка опытных воинов, согласных за достойную плату отравиться хоть к Аиду похищать Персефону. Также им были закуплены три десятка шерстяных ковров для сна и прочая утварь, что могла понадобиться. Еду решили взять уже готовую, так, как это сильно экономило время.

Новых миссий по защите не было. Пелит объяснил это тем, что большинство вторженцев отсекается на внешнем поле боя, и я уже начал скучать по схваткам.

Наутро Пелит меня обрадовал тем, что его идея о шифре оказалась верна, и добросовестные рабы ночью благополучно открыли шкатулку.

Сообщив мне это, он вручил мне приоткрытую шкатулку, с интересом наблюдая, что произойдет дальше. Понятно, что сам он не удержался и заглянул туда первым, но буду надеяться, что всё содержимое на месте.

Осторожно открыл шкатулку. Крышка при открывании замерла в позиции три четверти, замерла, и моему взору открылись два чёрных прямоугольных зеркала наподобие тех, что я находил у мёртвых жителей убежища. Одно — во всю поверхность крышки, второе же занимало всё днище. Осторожно повертел шкатулку в руках, зеркала с корпусом шкатулки казались одним целым и не желали выниматься.

— И что это такое? — разочарованно спросил я философа. Потому что ожидал увидеть карты навыков или драгоценности.

— В харчевне я видел на стене живую картину. — Я покивал в ответ, вспомнив, что тоже был поражён увиденным.

— А при чём здесь та живая картина?

— После битвы я побывал в той харчевне и видел погасшую картину, и она была очень похожа на эти зеркала.

— Если есть большая картина, то могут быть и малые, — продолжил свою мысль Пелит.

— Даже если это и так, то всё равно эти зеркала не работают. — Грустно высказался я.

— Изучая артефакты, я обнаружил, что на многих из них есть выступающие маленькие части, которые при нажимании вдавливаются внутрь. Скорее всего, и у этой шкатулки должно быть нечто похожее. Возможно, это поможет оживить данный артефакт.

Выслушав Пелита, я принялся ощупывать шкатулку в надежде найти нечто такое, что можно нажать. В процессе исследования случайно дотронулся до верхнего левого угла нижнего зеркала. Внезапно оба зеркала озарились ярким белым светом, а я от неожиданности чуть не уронил шкатулку на пол, но, перехватив её в воздухе, аккуратно поставил всё ещё светящуюся шкатулку на стол.

Переглянувшись с Пелитом, принялись ждать, что же будет дальше.

Через десять минут нижнее зеркало вновь почернело, но не до конца: оно разделилось на множество квадратиков, на которых белым засветились буквы и цифры системного языка. На верхнем зеркале так и осталось почти такое же белое поле, но с множеством небольших картинок.

Пелит аккуратно дотронулся до нижнего зеркала, и один квадратик мигнул неяркой вспышкой. Впрочем, как и второй, до которого прикоснулся палец жреца. Но каких бы квадратиков ни касался лекарь, кроме неярких вспышек ничего не происходило.

Закончив с нижним зеркалом, Пелит дотронулся до середины верхнего. На этот раз вспышек не было, но под пальцем жреца появился синий треугольник. Вдохновившись, он ткнул пальцем чуть ниже, и треугольник послушно проявился вновь. Затем лекарь повёл пальцем по зеркалу и уже без удивления обнаружил, что треугольник не исчезает, а продолжает следовать за пальцем.