Фракс и ледяной дракон

– Учту. Собираешься смотреть соревнование?

Лисутарида пожимает плечами.

– Сомневаюсь, что у меня выдастся время. Мне нужно встретиться с остальными волшебниками и начать продумывать военный поход.

– Я пытался убедить Макри участвовать.

– Зачем?

– Сыграть на ней, ясное дело. Она тёмная лошадка, её не победить.

– Я слыхала, на её пути встанет множество настоящих бойцов.

Я отметаю её высказывание.

– Макри уничтожит их.

Лисутарида наливает себе кубок вина и выпивает его большими глотками. Руки её трясутся. Курение целого куста фазиса в день в течение двадцати лет даром не проходит.

– Можешь её уговорить? – спрашиваю я Лисутариду. – Ты же сама хороший игрок.

– Хороший. Но Макри – моя телохранительница. Она нужна мне рядом. В любом случае, денег на игру у нас нет.

Это заставляет меня приостановиться. У меня за душой ни гроша, но от Лисутариды, являющейся богачкой, я ожидал, что она что-нибудь придумает.

– А не вложены ли где-нибудь в Самсарине у тебя деньги?

Она качает головой.

– Я потеряла всё в Турае. Золото, собственность, вложения – всё исчезло. Полагаю, у меня всё ещё есть земля, если когда-нибудь мы отобьём назад город, но я разорена. Полагаюсь на милосердие Кублиноса.

– Что ж, весьма неудовлетворительно, – провозгласил я. – Мы подходим к самому большому на Западе соревнованию по бою на мечах и не можем делать ставки.

Лисутарида больше не слушает. Она пялится в пол. Или, возможно, ни на что не пялится. По-моему, её глаза не сосредоточены должным образом. Ей действительно требуется фазис.

Глава 6

В свете предположения Макри о том, что Кублинос запал на Лисутариду, я приглядываюсь к нему. Он возраста Лисутариды, может, на год или два моложе. Хотя нет особых отличий между ним и обычным населением тёмноволосых, среднего телосложения самаринцами, он носит весьма искусно сшитый радужный плащ и нашейник из голубых камней королевы. Плащ и нашейник несколько вычурны, но ничего особо нелепого по меркам волшебников. Он достаточно поживший, чтобы сражаться в последней Оркской войне, но не сражался, будучи раненным в то время. Небось, лежал со сломанной ногой после падения с лошади. Это не вызывает у меня любви. Я с подозрением отношусь к любому, кто не сражался с орками. Мне не ведомо, сколь могущественно его колдовство. Довольно могущественно, полагаю, раз уж он является волшебником главного самсаринского порта. Король не дал бы это место кому слабому.

Макри наклоняется через перелила с борта ладьи, пялясь на какие-то развалины вдали. Старинный город, судя по виду. Она спрашивает меня, знаю ли я что-нибудь о них. Я качаю головой.

– Просто мёртвый город.

– Тебе не любопытно?

Мне – нет. Макри, с её странной жаждой знаний, не удовлетворена. В конечном счёте, окрестности меняются по мере нашего приближения к южному краю великого горного кряжа, разделяющего северную Самсарину. Река сужается, и большак, видимый с ладьи, оживлён. Вёрсты непрерывных сельских угодий дают дорогу скоплениям домов, селений и случайных деревушек.

– На что похожи бани? – спрашивает Макри.

– Больше. Тёплые. Весьма приятно лежать в них. Считается полезным для здоровья.

– Доступ для всех?

– Да, но лучшие бронируются для баронов.

– Так значит, я попаду в бассейн для черни?

Определённо. Вместе со мною. Ну, не совсем вместе со мною. Мужчины и женщины моются отдельно. Но в Королевский помывочный дом мы не попадём, это уж точно.

Река меняет направление на восток, как только мы приближаемся к горам. Можно проплыть дальше до Самсары, столицы Самсарина, но, чтобы попасть в Элат, нам надо высадиться и нанять лошадей на почтовой станции, затем скакать на запад в предгорья. Барон Мабадос скачет около Лисутариды, погрузившись в беседу. Мне бы хотелось послушать, что они говорят, но барон весьма ясно даёт мне понять, что моё общество им не приветствуется.

– А кажется, что он уже забыл о произошедшем, – сказал я Макри, скачущей рядом со мной в хвосте отряда.

– На твоё счастье, его жены здесь нет.

Возможно, это правда. К счастью, она путешествует отдельно. При приближении к Элату, дорога становится более загруженной. Снаружи городишки возведены палатки и ларьки, в которых бронники, кожевники и поставщики пищи занимаются торговлей. Элат – городишко, растущий, как оказалось, в случайном порядке. Большие, хорошо скроенные особняки на севере, используемые в качестве летних домов баронами, но остальные строения – бестолковые сборище низких, из серого камня и дерева строений. Многие из них намекают о дешёвом возведении и бедном содержании. Узкие улочки явно разбегаются в беспорядочных направлениях, скапливаясь вокруг ратуши, являющейся чем-то нечто, но огромным. Даже изваяние святого Кватиния выглядит второсортным.

Макри оглядывается вокруг с отвращением.

– Они не заморачиваются зодчеством, так ведь?

– Вероятно, нет. Более чем десять месяцев в году местечко пустует.