Франгуляры

Игинкат кайфовал. Раньше он всегда придерживался мнения, что чтобы серьезно драться с кем-то, надо этого кого-то как минимум не любить. К Салве он испытывал прямо противоположные чувства и надеялся, что взаимные. И вот сейчас они колошматят друг друга, да так, что любая училка в его прежней кенлатской школе, увидев такое, непременно зашлась бы в истерике! Им обоим больно, но при этом почему-то весело, и нет в душе даже тени какой-то обиды или неприязни, и даже Истребитель, который ходит вокруг и подзуживает, не вызывает раздражения.

Надравшись до полного изнеможения, мальчишки рухнули на маты отдыхать. Истребитель по следам от мела старательно высчитывал точные попадания.

- Семнадцать к пятнадцати в пользу Игинке, — наконец, провозгласил он. — Ну что, парни, в целом неплохо для начала. В следующий раз потренируем уход от атаки противника с полным разворотом и нанесением пяткой левой ноги удара в область поясницы.

В раздевалке при спортзале, разглядев в зеркале свои боевые отметины, Салве истерически захихикал. Отсмеявшись, он признался Игинкату, что никогда, даже в дошкольном детстве, не заявлялся домой в подобном виде, и что он представляет лицо матери, когда она увидит его в такой раскраске.

На следующем занятии в Агеле Игинкат с Салве буквально запинали своих партнеров по тренировочным схваткам, невзирая даже на дурацкие мешки на ногах. Удар пяткой в висок действовал неотразимо. У Литжиса хватило такта не спрашивать, у кого они этому научились, впрочем, тайну и без этого сохранить бы не удалось: Игинката здесь уже неоднократно видели беседующим с Истребителем, продолжающим водить на занятия своего младшего братишку, а насколько силен Истребитель в панкратионе, знал, наверное, уже весь город. Поняв, что этих двоих сдерживать уже бесполезно, да и бессмысленно, тренер пообещал, что отныне они будут драться только друг с другом, если захотят, безо всякой защиты и хоть до изнеможения, лишь бы не отрабатывали столь рьяно свои приемы на других, не столь продвинутых воспитанниках.

Игинкат нежданно-негаданно ощутил себя самым крутым парнем в группе, и это при том, что некоторые из соучеников серьезно превосходили его своими габаритами. Это было приятно и почти наверняка гарантировало ему должность командира отделения, но и налагало дополнительные обязанности. Оказаться слабее ребят из своей группы в любом ином компоненте учебной программы теперь стало бы позорно. Ну да ему не привыкать к борьбе за первенство.

Глава 6. Стрельбище и искусственные скалы

Параллельно с тренировками по панкратиону проходили и занятия по стрельбе, причем велись они куда более серьезно, чем на втором курсе. Между сдачей экзаменов на вторую ступень и началом занятий по программе третьей у франгульских ребят был обычно промежуток года в два. Кое-кто из них в это время продолжал серьезно заниматься борьбой, очень редкие энтузиасты ходили в бассейн, но свои навыки в стрельбе совершенствовали практически все, так что теперь Игинкат оказался в окружении достаточно опытных стрелков, и его скромные успехи в стрельбе из пневматики на этом фоне решительно померкли. Оказавшись по итогам первых проверочных соревнований одним из последних в группе, мальчик затосковал. Он-то думал, что основные трудности его ждут в панкратионе, ну, еще тренировки болевой выносливости внушали изрядное опасение, а тут какая-то стрельба! Вот обидно будет провалиться на экзаменах из-за такой фигни! В довершение неприятностей вскоре выяснилось, что пневматикой на этот раз дело не ограничится. Военные специалисты, разрабатывающие программу обучения, решили, что третьекурсникам вполне уже можно дать в руки и боевое оружие, так что уже на втором занятии группу повели не в тир, а на самое настоящее стрельбище.

Когда ему выдали автомат, Игинкат взял его в руки с изрядной опаской. Хоть показали бы, как с ним обращаться, что ли! Проводящий занятия офицер, собственно, и показывал, вот только большинство ребят в его инструкциях ничуть не нуждались: судя по их уверенному поведению, с таким оружием они имели дело и раньше, вероятно, во время занятий в стрелковых кружках. Разом ощутив себя неумехой и аутсайдером, Игинкат разнервничался и первую попытку сорвал полностью: выпалил по мишени очередью, а не одиночными выстрелами, как полагалось, причем все пули ушли в молоко. Полюбовавшись на свою девственно чистую мишень, мальчик надулся, отошел к стойке рядом с оружейной комнатой, откуда выдавали автоматы, и, усевшись на деревянный пол, привалился к ней спиной.

- Ты что смурной такой? — поинтересовался подошедший Салве.

- Сам, что ли, не видишь? Я уж было уверился, что ничуть не хуже вас, а теперь самому кажется, что я косорукий какой-то! Того и гляди, еще дразнить начнут!

- Ну, нельзя же во всем быть первым, — философски заметил блондинчик. — У кого в панкратионе дела не идут, кто плавает еле-еле, а кто-то вообще высоты боится, и что ему делать, когда начнутся занятия на скалодроме? Тренироваться надо больше, а не терзать себя без толку.