Франкфурт 939

– Какая разница? Он ведь обещал отпустить нас.

– Он обещал отпустить только меня.

– Скажем, что не расслышали или не так поняли. Короче, что-нибудь соврём, как обычно. Дел у нас хоть вешайся, не до службы.

– Я спать хочу. Всю ночь на ногах, – заскулил Томас.

– В гробу выспишься.

– Господа стражники?! – послышался чей-то голос из переулка. Все трое остановились. Из темноты показался какой-то невзрачный старик, пропахший рыбой.

– Чего тебе? – небрежно поинтересовался Эд.

– Хочу вам кое-что рассказать, – начал он с опаской и очень аккуратно подбирая слова. – Речь об измене. Вам интересно?

– Ну!

– Хромой – он здесь живёт, неподалёку… так вот, он вчера говорил, что мы, жители Франкфурта, должны восстать, вломиться в замок и схватить нашего любимого герцога Эбергарда. Сказал: Все, кто против короля Оттона – подлые изменники. Да-да, так и сказал. Мне эт, что-нибудь полагается?

– Оковы, темница и топор палача.

Старик бы поседел, не будь он лысым. Слёзы на глазах навернулись, трясётся, будто голый в поле зимней стужей, уже в коленях подогнулся.

– Что уставился? Дёргай отсюда, пока я добрый.

Тот кивнул в знак глубокой благодарности и засеменил, словно в штаны наложил.

– Займёмся? – спросил у Эда Томас.

– Да ну его в жопу. И так дел по горло.

– Что с беспризорницами делать будем? – поинтересовался Тео. – Человек из Джаляль-аль-Хиляль сам во Франкфурт не приедет. Юсуф ему сообщал, когда пора забирать девчонок.

– Я вот только рад, если с этим завяжем. Гадко как-то на душе. Не по-христиански, всё же, – заскулил Томас.

– Ты, блядь, в священники заделался? – гаркнул на него Эд.

– Я с ним согласен, – неожиданно для себя заявил Тео. Вот уж не думал, что этот день когда-нибудь настанет. – Мы много чего творим, но это уже перебор.

– Да что с вами? Они же тут с голоду помирают, а там их кормят, одевают.

– Там с ними как с вещью обращаются. Они игрушки для утех.

– Не обязательно.

– А что ещё, по-твоему, с ними делают? Мы отлавливаем только смазливых девок. Да и тот хрен из Джаляли смотрит в первую очередь на лица, сиськи, жопы.

– И что предлагаешь, отпустить тех, кого уже поймали? А если одна из них донесёт?

– Кто им поверит? Это же бродяжки.

– Нет, Тео, нельзя так рисковать ради каких-то девок с улицы.

– Дадим им денег, – Эд аж поморщился. Ему будто кастрацию тупым ножом предложили. До чего всё-таки он жадный. Уже целый сундук серебра насобирал, а жмётся за каждую монету. Хотя, чему удивляться? Редко человек становится богатым из-за щедрости, чаще от жадности.

– Потом обсудим.

В трущобы шли петляя. Лучше сделать крюк через расщелину, чем попадаться на глаза стражникам у ворот. Лишние вопросы и подозрения ни к чему.

Ещё со времён старых границ, когда трущобы были за городской чертой, навозные мухи из предместья проделали в стене дыру, чтобы тайком проникать во Франкфурт ночью. Тогда это всего лишь небольшая щель, где и одному-то тесно. К утру её обычно заделывали, дабы стражники не нашли, но когда город расширили, этот участок перестали пристально стеречь и дыра заметно расползлась. Все о ней знают, но заделывать не спешат. Зачем? Днём многим так ходить удобнее, чем топать до ворот, а ночью можно выставить патруль. Впрочем, у воров другие тропы, да и со стражниками легко договориться. Им ли не знать.

– Встречаться с этими мразями нет никакого желания, – заныл Томас, преодолев разлом.

– Как хорошо, что твои желания не берём в расчёт, – ответил Эд, пропихнувшись следом. Здесь и коня провести можно, а он умудрился плечами задеть стенки. Под ногами постоянно каменная крошка. Наверно, из-за таких вот «широких», которым лень идти вполоборота.

Расщелина будто ворота в другой мир. Мир мрачный, скверный и гнилой. Вокруг слишком тихо и безлюдно. Странно, что нет погодных перемен. Там, за стеной, солнце и ласточки, а тут тучи и вороньё. А ещё ржавых цепей, черепов под ногами, растерзанных людей, да побольше. Было бы к месту. Но и без того уныния хватает. Тут грязь, дохлые коты и жрущие гниль крысы, а дома словно хижины ведьм из страшных сказок. Наверняка, за каждой дверью бес или людоед.

А всё хорошее, что есть в трущобах, между ног у шлюх из заведения старой матроны, куда так зачастили Эд и Томас. И Тео с собой зовут, будто не знают, что он Матильде не изменяет. Друзья всегда рады пристрастить тебя к пороку, но вот ответственность за пагубные последствия они на себя не возьмут, и не надейся. Сам отдувайся, переложить вину не выйдет.

Напрямик, через ночной форум, не пошли, они ведь тут тайком, лучше по закоулкам.

– Эй вы, стражники! – раздался голос за спиной.

– Да ты совсем страх потерял? – завопил Эд от напряжения, а обернувшись, замер.