Франклин Рузвельт. Человек и политик (с иллюстрациями)

Президент и его сопровождение воспользовались паромом, чтобы перебраться в Сиэтл, где осмотрели большой авиационный завод Боинга и поужинали с его дочерью Анной, ее мужем Джоном Беттигером и их детьми — Баззи и Систи. На верфях Генри Кайзера в Портленде президент присутствовал на закладке корабля — киль построен всего десять дней назад. Среди тысяч рабочих-судостроителей рождался и рос крик: «Речь! Речь!» Президенту вручили портативный микрофон, — опытный участник выборных кампаний не устоял перед искушением выступить.

— Знаете, — начал он заговорщическим тоном, — мое пребывание здесь сегодня не планировалось.

Слушатели ободряюще рассмеялись.

— Поэтому вы владеете секретом, который не знают даже американские газеты. Надеюсь, вы сохраните это в тайне...

Мерримен Смит, один из трех репортеров, который не опубликовал еще репортажа о поездке, не видел тут ничего смешного.

— Оттуда мы отправились к флотскому затону у острова Маре и убедились еще раз, что затон стал в три раза больше прежнего, — продолжал свой рассказ президент. — Мы увидели японскую подлодку, рассчитанную на экипаж в два человека, — ее захватили в Пёрл-Харборе; видели и наши подлодки — на рубках по девять японских флагов.

Далее мы поехали в военный грузовой порт в Окленде — колоссальный комплекс, оттуда направляется в различные районы Тихого океана значительная часть наших воинских контингентов и грузов... Потом Лос-Анджелес. В Лонг-Бич, штат Калифорния, мы посетили авиационный завод Дугласа... Затем по пути в Сан-Диего остановились в военно-морском госпитале, — там лечится много людей, раненных в тихоокеанских сражениях... Посетили учебный центр флота и старую базу морской пехоты Кэмп-Пендлтон; оттуда заехали на завод «Консолидейтед», где постоянно наращивается выпуск продукции...

Повернув на восток, президент провел большую часть дня на ранчо своей невестки госпожи Эллиотт Рузвельт и позабавился общением с тремя внуками. Сделал остановку в Увалде, чтобы повидаться со своим бывшим вице-президентом Джоном Гарнером, который год назад навсегда покинул Вашингтон. Остановив свой маленький автомобиль перед кафе «Кейси Джоунс», Гарнер направился широким шагом к президентскому поезду, взобрался на подножку вагона и прокричал президенту:

— Да благословит вас Бог, сэр. Очень рад вас видеть!

Президент внимательно осмотрел Гарнера на расстоянии вытянутой руки:

— Гош, ты отлично выглядишь!

Подобно двум старым провинциальным джентльменам, поговорили о местных проблемах, порасспросили друг друга о женах. Президент поинтересовался, как идут у собеседника дела. Гарнер, хлопнув техасской шляпой по ноге, прогромыхал густым голосом:

— На сто один процент!

Заметив проходившего доктора Макинтайра, сказал ему:

— Позаботься, чтобы этот человек был здоров, все остальное приложится.

Поездка продолжалась посещением крупных военных объектов на юге — Келли-Филд, Рэндолф-Филд, форт Сэм-Хьюстон, затон Хиггинс в Новом Орлеане, где строились небольшие суда, Кэмп-Шелби, форт Джексон, где главнокомандующий производил смотр пехотным дивизиям.

По возвращении в Вашингтон через две недели, покрыв расстояние 8754 мили, президент был настроен по поводу состояния страны вполне оптимистично. В целом моральный дух народа, говорил он репортерам, на высоком уровне, люди мыслят по-боевому. Однако его не радовало положение в столице страны. Жаловался на журналистов, которые пишут на военные темы, ничего не понимая в военных вопросах; на искажение фактов, особенно авторами газетных колонок и радиокомментаторами; на своих подчиненных в администрации, которые ищут популярности в тенденциозных газетных публикациях, не отражая полной картины деятельности правительства.

Больше недели президент дожидался Дня открытия Америки Колумбом, чтобы сообщить нации о своей оценке внутреннего положения страны; произнес длинную доверительную речь. Главное, что он вынес из своей поездки, сказал Рузвельт, по существу, не новость. «Очевидный факт, что американцы едины, как никогда прежде, в своей решимости трудиться, и трудиться хорошо». Рассказал о том, что видел, искусно переплетая похвалу за достижения с критикой тех, кто отказывался принимать на работу негров, женщин и лиц пожилого возраста. Почти мимоходом заметил, что службе занятости необходимо понизить существующий начальный возраст приема на работу с 20 до 18 лет. Высмеял «стратегов пишущей машинки»: полны блестящих идей, но мало информированы. Выразил готовность продолжать свою линию — «планы этой войны остаются в компетенции военачальников».

Президент напомнил о миллионах американцев, проходящих службу в военных лагерях, на базах ВМФ, работающих на заводах и верфях.

— Кто эти миллионы, от которых зависит жизнь государства? На что они надеются? Как идут у них дела?