Франклин Рузвельт. Человек и политик (с иллюстрациями)

Итак, Фиш — заметная мишень, но Рузвельт не стремился поразить ее прямым ударом. Он обсуждал проблему с Уилки, с частью руководства демократов в округе Датчисс. Показывал свою библиотеку издателю из Покипси, который пообещал, что все три его газеты будут добиваться снятия Фиша с выборов в конгресс. Президент не слишком доверял организации демократов. Он действительно считал, что, если демократы не имеют собственного подходящего кандидата, они должны объединиться с просвещенными республиканцами, чтобы выдвинуть республиканца. Но Рузвельт ничего не предпринимал, чтобы реализовать свою идею в собственном избирательном округе. Противникам Фиша из числа республиканцев не удалось снять его с номинации на первичных выборах, а демократы выдвинули малоперспективного кандидата. Осенью Рузвельт расстался с надеждой устранить Фиша из конгресса.

В 1942 году Рузвельт, в отличие от предпринятых четыре года назад энергичных усилий по «зачистке» политических противников, занимался выборами лишь в одном штате помимо Нью-Йорка. Это «великолепно оправданное исключение» — штат Небраска, где старина Джордж Норрис, весьма специфичный сенатор, друг президента и человек прогрессивных взглядов, сошелся в борьбе не на жизнь, а на смерть с консервативным республиканцем. Многолетняя поддержка Норрисом Рузвельта в периоды войны и мира, исключая случаи президентского покровительства отдельным политикам, снискала сенатору как неприятности, так и содействие. Президент заявил журналистам, что не изменит ни слова в том красноречивом ободрении Норриса, с которым выступил шесть лет назад в Омахе, в Аксарбенском колизее. Тогда Рузвельт говорил, что «...значение кандидатуры Норриса выходит за рамки штата и партии... это один из выдающихся пророков Америки... человек, которым руководит только его собственная совесть». Рузвельт послал Норрису копию той речи, добавив, что «если это сочтут изменой, то пусть каждый гражданин Небраски знает об этом».

Однако примеры такого красноречия и убежденности в ходе выборов в конгресс в 1942 году редки. Это довольно странная борьба за голоса избирателей. В сентябре, в разгар общенациональной выборной кампании, главы основных партий выключены из нее: Рузвельт — из-за того, что совершал неафишируемую инспекционную поездку по стране, Уилки — потому, что все еще находился в своем глобальном турне. Разлука не способствовала сближению двух партийных лидеров. Уилки вел переговоры с руководством союзников и нейтралов с присущими ему энтузиазмом и экспансивностью. Он советовал президенту в частном порядке осуществить поставки пшеницы в Турцию и публично высказался за открытие второго фронта в помощь России. Уилки неприятно удивило, когда он узнал в Чунцине, что Рузвельт посчитал его призыв к открытию второго фронта не заслуживающим внимания, и снова поразило, когда президент высмеял «стратегов пишущих машинок». Рузвельт стремился дать ясно понять, что он поддерживал миссию Уилки, а о втором фронте упоминал только для того, чтобы урезонить ретивых газетчиков. Однако недоверие в отношениях двух политиков особенно обострилось, когда в середине октября Уилки вернулся из поездки, и это не удалось загладить радушным приемом его в Белом доме.

Все лето и начало осени Хэдли Кэнтрил продолжал отбирать в Принстоне данные о политических настроениях по отношению к президенту. То, что он обнаружил, не внушало оптимизма. Во время формирования великой коалиции против «Оси» американцы стали высказываться за участие в войне несколько меньше, чем после Пёрл-Харбора. Во время войны против нацизма антисемитизм распространился в Америке несколько больше, чем до войны. При всем сочувствии администрации к неграм черные отдавали предпочтение в грядущих выборах республиканцам. Маргарет Мид оказалась права — люди хотели, чтобы их президент стал жестче, требовательнее к ним, общался с ними, чтобы это стало четко выраженной политикой.

Кэнтрил предупреждал президента — все это обещает неблагоприятный исход осенних выборов; но не был уверен, что проймет этими предостережениями Рузвельта, который все еще придерживался линии на уклонение от межпартийной борьбы.