Франклин Рузвельт. Человек и политик

Успешная наступательная операция в Италии открыла для президента новые военные и политические возможности. Создала она и военно-политические дилеммы. Продвижение союзников на север Апеннин влияло на их отношения со странами Иберийского полуострова, французами, югославами, греками, турками и народами южного побережья Внутреннего моря. В последующие месяцы Рузвельт тратил много усилий на мобилизацию активной поддержки или, как минимум, пассивного сотрудничества средиземноморских стран, отличавшихся вековой враждой и подозрениями в отношении друг друга и великих держав.

На побережье Средиземноморья располагалась также Палестина – убежище и проблема. Из всех возможностей, открывшихся перед Рузвельтом, наиболее обнадеживающей и трагичной стала – облегчить судьбу европейских евреев. Выжили в оккупированной нацистами Европе 10 тысяч, а пути спасения пролегали для них главным образом через Средиземноморье. В 1942 году в Белый дом просочились сведения о решении нацистов настолько ошеломляющем, что сотрудники администрации не могли поверить и попросили зарубежные службы подвергнуть их проверке. Гитлер приказал «окончательно решить» расовую проблему посредством организации облав и систематических убийств всех евреев, проживающих на оккупированных территориях. Сообщения оказались достоверными.

Разумеется, президента тревожило преследование евреев – еще со времени прихода Гитлера к власти в 1933 году. В ходе войны он неоднократно осуждал нацистов за преступления и предупредил о наказании за них, большие и малые. В конце 1942 года он сообщил о плане Объединенных Наций создать комиссию по расследованию военных преступлений. Ясно, однако, что сдерживающий эффект этих предупреждений невелик. Каждый месяц умерщвлялись 10 тысяч евреев.

Растущее возмущение общественности Англии и США требовало немедленно действовать. В декабре 1942 года раввин Стефан С. Уайз, глава Американского еврейского конгресса, писал Рузвельту: «Дорогой босс, не хочу увеличивать ни на атом ужасное бремя, которое вы в настоящее время несете с чудотворной и, как мне кажется, ниспосланной Небом силой. Но вам известно, что на долю евреев выпало самое большое несчастье за всю историю в форме массовой бойни Гитлера». Минимум два миллиона еврейских граждан уже убиты, писал Уайз. Он попросил президента встретиться с еврейскими лидерами. На этой встрече, происшедшей через год после Пёрл-Харбора, Рузвельту вручили двадцатистраничный документ о нацистском «Плане уничтожения». Президент заверил участников встречи, что Соединенные Штаты будут стремиться спасти тех, кого еще можно спасти, и покончить с преступлениями. «Жернова Бога мелют медленно, – говорил он, – но перемалывают все мельче».

Жернова не только юстиции, но также администрации Рузвельта медленно и мелко мололи весь 1943 год, к разочарованию и отчаянию еврейских и других лидеров. Некоторые выступали за то, чтобы союзники начали прямые переговоры со странами «Оси» ради освобождения евреев. Другие – как минимум за ослабление союзниками блокады с целью обеспечить поставки продовольствия и медикаментов заключенным концлагерей и за то, чтобы убедить нейтральные страны открыть границы для спасающихся бегством евреев. Администрацию призывали приостановить действие иммиграционных квот, чтобы стимулировать поток беженцев из стран «Оси». В начале 1943 года Вашингтон, казалось, развил активность в этом направлении или по крайней мере ее имитировал. В самом деле, Лондон и Вашингтон состязались за публичное признание их озабоченности судьбой евреев. Но в действительности активность администрации давала мало результатов. На конференции по проблемам беженцев, состоявшейся в апреле на Бермудах, американская и британская делегации согласились на некоторые полумеры, но воздержались от обязательств по созданию фондов для беженцев, предоставлению судов для их перевозки или изменению иммиграционных законов. Знакомясь с итогами работы конференции в начале мая, президент согласился вместе с Англией финансировать перемещение определенного количества людей и одобрил создание в Северной Африке временных складов. Но энергично возражал против попыток пересмотреть иммиграционные законы и сомневался, что необходимо направлять большое число евреев в Северную Африку, воздерживался от обещаний безграничной помощи беженцам.