Франклин Рузвельт. Человек и политик

Если военная стратегия, по словам Сэмюэля Морисона, состоит в искусстве разгромить противника наиболее экономичным и целесообразным способом, то Рузвельт как военный стратег котируется высоко. Как главнокомандующий он бережливо использовал военные ресурсы в Атлантике и Тихом океане до того, как появилась возможность воспользоваться огромным потенциалом страны, промышленным и технологическим. Несмотря на бесконечные соблазны наносить удары повсюду, твердо держался стратегий «приоритет Атлантики» и «приоритет Европы». Несмотря на вспомогательные операции в Африке и Италии, президент и его военачальники сделали главным объектом англо-американских усилий Францию. Он способствовал максимальному вкладу Советов в обескровливание германских сухопутных сил и привел союзные войска в сердце Германии как раз вовремя, чтобы разделить заслуги за военную победу. Нашел верную формулу, для того чтобы выжать из русских максимум военных усилий и исключить одновременно возможность оккупации ими всего континента, захоти они этого. Проявлял активность и целеустремленность в Европе, где победа требовала сосредоточенности и постоянства в военных усилиях, на ранней стадии войны, на Тихоокеанском театре, отличался прагматичностью и гибкостью. Переключился от стратегии использования Китая и Формозы в качестве обширных плацдармов для сосредоточения сухопутных войск на продвижение к Японии по островам Тихого океана, освобожденным десантными силами. В сравнении с потерями Советов, Германии и даже Великобритании и с учетом диапазона и интенсивности усилий, а также профессионализма и фанатизма противника американские потери в годы Второй мировой войны довольно незначительны.

Рузвельт – архитектор военной победы. Главнокомандующий с гордостью заявил во время своего предвыборного выступления в Филадельфии на День флота 27 октября 1944 года, что в период с прошлогоднего Дня флота ВМС, ВВС и сухопутные силы приняли участие в не менее чем 27 десантных операциях и «каждая из этих 27 операций завершалась триумфальным успехом». До последних дней 1944 года Рузвельт больше не терпел крупных военных поражений после сражений в Пёрл-Харборе, на Филиппинах, при Кассеринском ущелье и некоторых неудач в Тихом океане в первые пятнадцать месяцев войны.

Но большая стратегия – достижение страной крупных и долговременных целей путем мобилизации всех своих военных, дипломатических, экономических и психологических ресурсов – готовила еще более суровое испытание главнокомандующему.

Большая стратегия не только ставит цели перед средствами, политические цели перед военными, долговременные цели перед немедленными результатами. Это выработка многочисленных планов и решений относительно каждой сферы жизни страны – военной, дипломатической, экономической, общественных отношений, внутренней политики – таким образом, чтобы люди постоянно ощущали поддержку своих насущных чаяний и принципов; инструменты целей и средств – политика правительства, военные решения и разные учреждения – постоянно ориентировались на достижение новых, более объемных целей, а сами цели и принципы переоценивались в свете новых задач. Язык большой стратегии – язык приоритетов, которые обслуживают и образуют структуру идеологии страны.

Стало привычным считать Рузвельта образцом практичного, прагматичного, склонного к импровизации политика, который вел войну, игнорируя политические цели, или по крайней мере подчинял эти цели своим средствам и вносил таким образом путаницу в цели или в цели и средства сразу. Это довольно упрощенная оценка президента.

У Рузвельта были политические цели. Немногие лидеры в истории определяли свои цели столь красноречиво и последовательно. Он выразил свои цели в наиболее емкой и четкой форме в «четырех свободах» – слова, религии, свободе от страха, свободе от нужды. Несколько более развернуто они представлены в Атлантической хартии и во всей полноте – во множестве заявлений, предвыборных речей, пресс-релизах, разговорах у камелька, письмах и беседах. «Четыре свободы», утверждал он, представляли собой «конечную цель», которой, возможно, нельзя достичь немедленно и во всем мире, «но человечество движется в направлении этих высоких идеалов посредством демократических процессов». Эти свободы будут достигнуты посредством реализации более конкретных целей Атлантической хартии: прекращения территориальной экспансии; права народов на выбор собственной формы правления; свободного и справедливого распределения сырья; международного сотрудничества в повышении жизненного уровня людей; отказа от использования силы. В свою очередь, достижению этих целей служит множество конкретных политических программ и учреждений: единство и сотрудничество великих держав, полное искоренение нацизма, всеобщее разоружение, наделение Объединенных Наций властными полномочиями с целью установления мира и разнообразные международные учреждения и мероприятия для решения конкретных задач в сферах образования, транспорта, социальной помощи, помощи беженцам и во многих других областях.