Франклин Рузвельт

Губернатора штата Нью-Йорк начинали ценить в академических кругах, полагая, что его гуманитарные меры могут послужить образцом для подражания в других штатах. Ему стали присуждать почетные ученые степени. Рузвельту было особенно приятно получить степень в альма-матер — Гарварде, профессора которого, особенно экономисты, социологи и политологи, внимательно присматривались к губернаторским мероприятиям.

Не прошло и года после переезда Рузвельта в губернаторский особняк в Олбани, как на США, а вслед за ними на другие страны обрушился тягчайший за всю историю экономический кризис — как его стали называть в Америке, Великая депрессия. Кризис начался с катастрофического падения курса акций на нью-йоркской бирже 24 октября 1929 года. За день, получивший название «черный четверг», было продано около тринадцати миллионов акций. За ним последовал «черный вторник» 29 октября, когда этот показатель был превзойден на три миллиона. Влиятельнейшая газета под заголовком «Фондовый рынок взрывается. “Черный вторник” завершает годы бума» писала: «Уолл-стрит сегодня рухнула. Цены на нью-йоркской фондовой бирже катастрофически упали во время очень тяжелых торгов. Всего лишь за несколько часов национальные компании потеряли десять миллиардов долларов. Акции, которые продавались за 20, 30 и 40 долларов всего лишь несколько недель назад, рухнули так, что теперь они стоят центы, так как происходит отчаянная гонка, чтобы их продать»^{226}. За неделю паники на бирже было потеряно около 30 миллиардов долларов (больше, чем все расходы правительства за время мировой войны).

Вначале казалось, что речь идет о случайном, хотя и крайне пагубном крахе биржевых спекулянтов. Но взрыв на бирже не просто вызвал эффект домино, но и был порожден глубокими экономическими причинами, связанными с неконтролируемыми капиталовложениями, строительной, торговой и промышленной лихорадкой, неплатежеспособным спросом на избыточные товары, высокими таможенными тарифами, фактически преграждавшими доступ европейской продукции на американский рынок.

В результате последовало разорение свыше пяти тысяч американских банков, стоимость акций к 1933 году уменьшилась почти в пять раз. Девять с лишним миллионов рядовых граждан США лишились своих сбережений. Одно за другим закрывались промышленные предприятия, прекращали существование строительные фирмы. Каждую неделю примерно 100 тысяч человек лишались работы, к 1932 году число безработных выросло до 12 миллионов, а в следующем году к ним прибавились еще два миллиона человек. Доходы фермеров сократились на 60 процентов, цены на сельхозпродукты упали в два-три раза, но рядовые городские жители отнюдь не торжествовали по этому поводу, так как их покупательные возможности подчас сводились к нулю.

«Страна была на волосок от гибели, — говорил по этому поводу Рузвельт. — Страна погибала»^{227}. Во много раз увеличилось число самоубийств. Известный журналист Уильям (Уилл) Роджерс язвительно написал о глубочайшем противоречии между вчерашним и нынешним днем американца: «Мы стали первой нацией в истории человечества, отправившейся в приют для нищих в автомобиле»^{228}.

Из Соединенных Штатов кризис распространился на страны Латинской Америки и Европу, где катастрофа оказалась ничуть не меньшей.

Президент Гувер при всем своем государственном опыте поначалу не мог в должной мере осознать, что же, собственно, произошло. В марте 1930 года он объявил, что самые тяжелые последствия краха, в частности в области безработицы, будут преодолены в ближайшие 60 дней. На самом деле Великая депрессия продолжалась еще более трех лет, а последствия ее весьма болезненно ощущались как в Америке, так и за ее пределами вплоть до Второй мировой войны.

Став губернатором, Рузвельт почувствовал, что американское процветание сопряжено с серьезными проблемами. Он знал, что цены на сельскохозяйственную продукцию из года в год падают, что закон Макнери—Хогена о субсидиях фермерам, частично покрывающих их убытки, многократно проводимый через конгресс, но каждый раз получавший вето президента, только маскировал углублявшуюся хозяйственную дыру. В соответствии с ним намечалось создать федеральное агентство, которое должно было поддерживать цены на сельскохозяйственную продукцию, в частности на зерно, на уровне довоенных. Закупая продукцию, а затем продавая ее за рубеж по убыточным ценам, государство взяло бы на себя потери фермеров.

Рузвельту стало известно, что, несмотря на запрет Гувера, в ряде штатов сходные мероприятия проводятся в жизнь. Сам нью-йоркский губернатор повел себя осторожно: он не поддержал этот законопроект, не копировал его в законодательстве штата, но присматривался к нему, взвешивал позитивные и негативные стороны. Позже, став президентом, он использовал некоторые положения этого так и не введенного акта в своей политике вывода американского аграрного сектора из кризиса.