Франко

«Можно лопнуть от досады с этим человеком! — вне себя от возмущения, извещал Франко друзей об этом повороте дела. — Свое объявление о премии спрятал в карман, и мне за всего «Беркута» обещает пятьдесят рублей, а за всякое прочее писанье — по копейке за строку. Вот так и живи! Вот так и работай! Черт бы побрал поповское лукавство и панскую обходительность!»

Франко не выдержал и сам поехал во Львов, — надо же было как-то вырвать из цепких рук Партицкого заработанные деньги. С большим трудом и после долгих проволочек — в течение нескольких месяцев — редактор «Зари» уплатил скрепя сердце уменьшенную вдвое против обещанного премию — 120 рублей...

«Захар Беркут» на протяжении полугода печатался в «Заре» и имел большой успех у читателей. Редактор «Зари» увидел воочию, какую пользу приносит журналу сотрудничество Ивана Франко. И писатель решил согласиться работать в «Заре»: журнал «Свет» из-за преследований полиции и материальных трудностей прекратил свое существование еще в конце 1882 года.

Вскоре для Франко открылись двери и большой львовской газеты «Дело». Умер ее редактор, лютый ненавистник Франко, Владимир Барвинский. С его смертью в редакции газеты наметилось некоторое оживление. Начали печатать статьи и очерки демократически настроенной молодежи из круга, близкого Ивану Франко.

«Редакция «Дела» открылась хотя бы для некоторых из этих людей, — замечал позже писатель,— они внесли в газету новую жизнь и молодой задор, значительно больший запас новых идей, чем пожелал бы допустить Барвинский... В «Дело» поступали прекрасные корреспонденции, каких в ту пору и долго еще после этого не имела никакая политическая газета в Галичине».

Осенью Ивану Франко неожиданно предложили войти в состав редакции газеты. Писатель это предложение принял. Вместе с ним в состав редакции «Дела» вошел и его друг Белей.

Кроме «Зари» и «Дела», Франко в начале восьмидесятых годов сотрудничает в либеральном сатирическом журнале поэта и художника К. Устьяно-вича «Зеркало» (позлее «Новое зеркало»).

У Франко открывается возможность много печататься...

И он эту возможность использует.

В печати появляются его автобиографические рассказы, тонкие психологические новеллы: «Русалка», «Сам виноват», «Цыгане»...

Поразительно правдивый жизненный мир предстает перед читателем. Современники часто обвиняли Франко в том, что его сюжеты и герои всегда тягостно мрачны. Но в этом и видел художник свою цель: раскрыть весь неисповедимый ужас жизни человека, сдавленного социальными и национальными притеснениями, скованного предрассудками, некультурностью.

Многие рассказы Франко — это крохотные, но бесконечно значительные человеческие трагедии. И недаром они обычно оканчиваются гибелью героев.

Маленькая девочка заблудилась в лесу и уснула с улыбкой на губах — ей все чудилось, что ее ласкает лесная фея. Несчастный старик плотник, отдавший все свои силы в батраках у чужих, погиб, забытый всеми, захлебнувшись в собственной хибарке во время ливня. Рабочий, сплавщик леса, сорвался в пропасть — его обманули жадный ростовщик и скупой хозяин-предприниматель. Семью бродячих цыган постоянно преследуют и староста и полицейские, пока она не гибнет от голода и холода в заброшенной пещере.

Да, беспросветна судьба человека, который одинок и не встает на защиту своих прав и своего человеческого достоинства. Франко как бы хочет сказать: вот какова наша жизнь, так больше жить нельзя!

Развивая традиции прежде всего украинской, русской реалистической литературы и революционно-демократической критики, Франко утверждал, что подлинная художественная правда служит борьбе за будущее человечества.

И в собственном творчестве последовательно осуществлял этот принцип.

Рассказ «Леса и пастбища» сдержанно и даже подчас в слегка ироническом тоне повествует о хитростях и мошенничестве помещика, беззаконно, путем подкупа судебных властей, отнимающего у крестьян общественный лес и луга. И эта обыкновенная в те времена история становится под пером писателя-демократа целым обвинительным актом против подлинно крепостнических порядков в современной деревне.

— Вы думаете, — говорят крестьяне в этом рассказе, — что у нас не возвратилось крепостное пра-

во? Придите-ка да посмотрите только на людей, поговорите с ними! Черные, как земля, измученные. Избы ободранные, ветхие, наклонились набок... А спросите-ка тех, что идут с серпами и косами: «Куда идете, люди?» — так наверняка скажут: «На барское поле жать рожь», или: «На барский луг косить»...

Очень метко сказал о Франко Михаил Коцюбинский: