Франко

Писатель-демократ, подлинный патриот горячо осуждает «такое понимание: восстанем не против русского государства, чиновников и жандармов, а против русского общества и русских писателей, которые-де и по духу и по мысли чужды нам. Это звучит, — пишет Франко, — так, как если бы кто-нибудь предложил оставить в покое того, кто нас бьет, а трепать того, кто хоть и сам слаб, но стремится нас защитить…»

Лишившись собственной журнальной трибуны, Франко потерял возможности публиковать и собственные произведения: двери львовских буржуазных органов печати были перед ним наглухо закрыты.

В прекрасном небольшом рассказе «Каменщик» писатель нарисовал глубоко привлекательный образ честного труженика-бедняка, которого мастер по собственному капризу лишил работы и еще над ним же издевается…

— Да если бы я-то был один, так уж как-нибудь там терпел, — говорит уволенный мастеру. — А то ведь больная жена, да и эти несчастные червячки, сами еще едва ползают, пищат — просят хлеба! Сердце разрывается, кум, ей-богу, прямо разрывается!

Этот рассказ на протяжении долгого времени оставался неопубликованным: редактор журнала «Заря» Емельян Партицкий считал, что «рассказ непригоден для печати по той простейшей причине, что каменщики вообще большие лодыри, а такого факта, который здесь описан, он никогда не встречал…»

Осталась неопубликованной — и нам теперь неизвестна — трехактная «политически-литературная» комедия Франко «Лягушка». По словам самого автора, в ней были «до крайнего предела» острые характеристики ряда представителей буржуазно-националистического лагеря.

Не были закончены и опубликованы поэма о крестьянах «Наймит» и большой социально-психологический роман из тюремной жизни «Ивась Новитный».

О романе Франко сообщал Ольге Рошкевич:

«Засяду за работу. У меня план большой повести, которая, если только мне удастся хорошо ее завершить, прозвучала бы не только в нашей богоспасаемой Галичине, а стала бы известна и подальше. Направление ее самое современное…»

В феврале 1879 года был арестован и выслан за границу Людвиг Варынский. Весной уехал работать в Женеву, скрываясь от нового ареста, Павлик, а его сестру Анну снова посадили в тюрьму. Круг ближайших товарищей Франко как-то незаметно таял…

А летом того же года его постигло новое несчастье: Ольгу Рошкевич насильно выдали замуж за молодого попа Владимира Озаркевича.

«Моя лолинская история, — с горькой иронией писал Франко Павлику в июне этого тяжелого года, — слава богу, кончается, и, как все настоящие истории, кончается печально, нужно даже сказать — трагически…»

Сразу после ареста Франко отец Ольги, лолинский поп Михаил Рошкевич, стал проверять и нередко совсем. задерживать ее письма к Франко, а Франко к ней. «Это неисправное получение писем, — вспоминает сестра Ольги, — приводило к недоразумениям».

У Франко разрыв с Ольгой вызвал ощущение огромной, непоправимой потери. Он отвечал ей сначала резким письмом. Но спустя несколько дней одумался и написал: «Любимая! Я не сержусь на тебя, потому что это ни к чему… Я вместе с надеждой на будущее утратил и веру в добро и честность. Я почувствовал, что единственная опора, на которой я держался столько лет, сама собой уходит из-под меня… Утратив тебя, я утратил надежду на любовь честной и умной женщины… А если бы и нашлась когда-нибудь впоследствии такая женщина, разве я мог бы полюбить ее так горячо и глубоко, как тебя?..»

В этом же взволнованном, искреннем письме Франко защищался и от «соболезнований» по поводу собственной испорченной арестом «карьеры»: «Сожалея о судьбе, лишившей меня и мне подобных карьеры, не забывай, что именно наша горькая судьба содействовала выработке и закалке новых характеров, честных, умных и мыслящих людей».

•

«Из-за безденежья мы еще в июле съехали с третьего этажа вниз, в такую тесную каморку, что стол, шкаф и кровать занимают ее всю, так что Терлецкий спит на кровати, а я на полу».

Это письмо к Павлику помечено октябрем того же 1879 года.

А тут еще знакомый Франко комиссар львовской полиции Соболяк сообщил «по секрету», что есть намерение выслать писателя из Львова как «лицо без определенных занятий».

Делать было нечего. Отдав в журнал «Правда» свой перевод «Фауста» Гёте и получив за него пятнадцать рублей аванса, Франко решил отправиться куда-нибудь в деревню на частные уроки.

Такой заработок пообещал найти ему старый приятель, учитель села Нижний Березов, близ Коломыи, Кирилл Геник.

В конце февраля 1880 года Франко выехал из Львова в Коломыю.

Была у этой поездки и другая цель: Ольга Рошкевич, теперь — Озаркевич, согласилась встретиться в Коломые с Франко. Это должно было быть их первое свидание после ее замужества.

Проезд по железной дороге в ту пору был довольно дорог. Но на австрийских железных дорогах выдавали служащим и их родственникам бесплатные проездные билеты. Эти билеты зачастую перепродавались затем их владельцами — гораздо дешевле номинальной стоимости.

Такой бесплатный билет на чужое имя купил по дешевке и Иван Франко.