Franny Glass – Заблуждение

В тот день, видимо, у меня было хорошее настроение. Я жил в Москве. Третий год как. Снимал небольшую квартиру с матерью. Работал курьером в Каком-то-банке. Я мотался целыми днями по Москве, доставляя карточки людям. Мне нравилась моя работа где-то на 60 %. Остальные 40 % заставляли сомневаться в правильности выбора моего жизненного пути. Часто выливались в употреблении запрещенных веществ в одиночестве. И редкие, но меткие походы по барам.

С мамой мы общались мало. У меня было несколько отличных друзей, которые делали мою жизнь лучше. И книги. Как всегда, я много читал, чтобы отвлекаться от реальности. В которой ты много работаешь, ради продления своей пустой жизни. Без любви. Без мечты.

Помню в тот день, у меня был выходной. Я не усидел дома и поехал гулять. Один. По центру, мимо ХХС, в сторону Парка Горького. Перед этим, я уже сделал несколько татуировок, и мне нужно было показать их мастеру. Она согласилась меня принять. Сказала, что всё классно заживает. Я поинтересовался занята ли она. И в ответ на «нет», предложил набить еще несколько штук. На запястьях. Маленьких. Черных. Со вкусом. Она сделала свою работу, как всегда, отлично, и я довольный пошел дальше гулять. Наверняка, съел что-то вкусное и вредное. В общем-то всё. Больше воспоминаний о том дне рождения нет. Их вообще у меня немного, запомнившихся. Ну и ладно.

С тех пор моя жизнь круто изменилась. В течение года, я понял, что не хочу жить в Москве. С её вечной беготней. Толпами и, явно бросающимся в глаза, расслоением. Побывал летом в Питере. Увидел его, и решился переехать. В последний раз. Результат вот он. Я сижу за столом в моем магазине. Жду гостей. Прилично одетый. С макбуком и айпадом на столе. С классным, адекватным начальством. Дома сидит друг, который мне близок. Где-то за компьютером работает девушка, которая мне нравится. И я доволен. Happiness Inside. Маленькое. Едва уловимое ощущение, что всё так и должно быть. И пусть кругом бушуют пандемии и растет несправедливость тиранов. Прорвемся. Переживем. Будем счастливы. Хоть иногда, но будем.

28.10.20

Я раньше не ценил свою жизнь. Говорил себе часто: «Поскорее бы эта хрень закончилась». Надоело мучаться. Я обречен на страдания… А теперь, мне даже болеть не хочется. Хочется спокойной, здоровой жизни. И вот тебе пандемия! Уже вторая волна. Ежедневно заболевает по семнадцать тысяч человек. Это только в нашей стране. Только по официальным сводкам. В действительности, ситуация может быть гораздо хуже. Защитить себя практически невозможно. Даже маски не спасут. Когда мы с другом в последний раз говорили о ковиде, я сказал: «Это как лотерея. Либо заболеем, либо нет». На что друг мне ответил: «Ну хоть в одной лотерее нам повезёт». Грустный смайлик. Что ж. Главное не падать духом. Верить в себя, в жизнь и в благополучный исход. Было бы обидно умереть, когда ты только стал себя ощущать человеком.

В последнее время, я много размышляю. Вспоминаю прошлое. Делаю выводы о том, каким оно меня сделало. Поразительно, как я мало помню хороших моментов. Я рассказывал подруге о том, как дедушка научил меня плавать. Мы пошли за город, чтобы нарвать травы для нашего хозяйства. А на обратном пути спустились к реке. Он зашел в воду и начал плавать. Звал к себе, но мне было страшно. Перед этим, плавать учил только отец. Безуспешно. Отпускал меня на глубине. «Греби руками и ногами». Я пытался, но шел ко дну. Потом плевался водой и плакал… А дедушка уговорил меня спуститься. Аккуратно держал и показывал, как правильно двигаться. Подбадривал. И у меня наконец получилось! Сколько радости было. Та эмоция мне запомнилась. А других и нет. Странно. Неужели мое детство было настолько скучным и пустым. Это неправильно. Надо дарить эмоции детям. Тогда они вырастают в более счастливых людей.

Плохих воспоминаний больше. Это было лет в шесть-семь. Помню, как приходил домой со школы. В ужасе. Отец брал мой дневник.

— Так-так. Что тут у нас? Двойка! Как же так, сын?

— Я не хотел… просто не получилось… прости, папа.

— Поворачивайся. Снимай штаны.

— Нет, папа! Нет!

— Быстро снимай, я сказал!

Он брал ремень и лупил им по моей маленькой заднице. Много раз. Думаю, ему нравился процесс. А я боялся возвращаться домой. Не чувствовал себя там в безопасности. Мать видела эти уроки воспитания, но не вмешивалась. Отец считал их полезной мерой. А я так не считал. Помню, как однажды одноклассник увидел мои черно-синие синяки на жопе.

— Это что такое? — спросил он.

— Ударился.

Мне было стыдно говорить правду. Такое мое детство. Я не слишком грустил, когда отец ушел от нас навсегда.

10.11.20

Краснодар. 2015 год, наверное. В половину десятого вечера будет мой поезд в Сочи. Дальше дорога в монастырь. А пока что обед. Делать нечего. Не на вокзале же сидеть целый день. Я пошел гулять. Пообедал в каком-то кафе. Потом стоял рядом с остановкой трамвая, чтобы доехать в центр. И тут мужик. Незнакомец. Не помню, как у нас завязался разговор. Но я запомнил его слова.

— У тебя больное сердце, парень.