Франсиско Франко: путь к власти

Внедрение зарубежного капитала (даже в тех долях, что ограничивались принципами автаркии) в промышленность Испании, действовавшую в условиях искусственно организованной бесконфликтности на предприятиях, было делом выгодным. Тем более, когда во второй половине 60-х новая экономическая политика технократов, направленная на постепенный отказ от экономической автаркии, позволила расширить сектора размещения иностранного капитала. Такое положение вещей, в немалой степени, способствовало формированию феномена «испанского чуда», о котором говорили в 60-х гг.

Испанское общество, несмотря на идеологические разногласия с соседями, никогда не отгораживалось от них какими-либо занавесами, что оказало положительное влияние на темпы развития страны. Сотни тысяч туристов, любуясь памятниками блестящей архитектуры, пополняли валютные резервы государства, обеспечивали испанцам массу рабочих мест в сфере обслуживания туристической инфраструктуры. Открытое общество и свобода перемещений для граждан позволили контролировать безработицу, безболезненно расходовать излишки рабочей силы, созданные урбанистическими тенденциями. Испанцы, недовольные своим положением в рамках национальной экономики, могли попытать счастья в других странах, причем заработанные ими марки, фунты и франки, направляясь домой семьям, способствовали укреплению испанской экономики.

Франкистское государство, имея возможность избирать и стимулировать важнейшие отрасли промышленности, значительно осовременило структуру Испании. Страна покрывалась густой сетью автобанов, оросительных систем. Вырастали плотины электростанций и предприятия технологичных отраслей промышленности. Причем, это происходило, начиная с предельно тяжелых первых послевоенных лет, когда масштабные общественные работы были, пожалуй, единственным средством дать населению работу и нищенский заработок, достаточный для частичного утоления голода. Вообще масштабы сделанного режимом впечатляют. Автора этих строк, как любого нашего соотечественника, трудно удивить размахом индустрии, но вот любимое детище Франко — дороги вызывают восхищение и зависть. Качество автотрасс превосходит среднеевропейский уровень, учитывая, что специфика ландшафта делала их строительство более трудоемким, чем где-либо.

Интересно, что в беседах с испанцами стоило похвалить коммуникации страны, как польщенные собеседники вспоминали 50-е и Франко, оценивая вклад его режима в грандиозное строительство. Впрочем, люди пожилого возраста неизбежно припоминают и то, что лишь в 1951 г. были отменены продуктовые карточки, что экономический рост приводил к экономическим злоупотреблениям всесильных государственных чиновников, что зарплаты были многократно меньше, чем в среднем по Европе. Одна уважаемая умудренная поклонница находившихся у власти в 1995 г. социалистов даже пожурила генералиссимуса за то, что в 1960 г. у нее не было ни одного видеомагнитофона, тогда как ныне она располагает двумя такими приборами. Она была очень смущена тем обстоятельством, что в те годы столь сложная бытовая электроника вообще не имела широкого распространения.

Демократическое правительство Ф. Гонсалеса спустя 20 лет после смерти Франко не получило большинства и отправилось в отставку, во многом потому, что погрязло в коррупции и не нашло средств обеспечивать дальнейший рост среднедушевого дохода. А сменил его у власти X. М. Аскар, которого предвыборная агитация социалистов именовала неофранкистом. На основании вышеизложенного можно предположить, что наличие столь серьезных проблем имеет корни более глубокие, нежели просто та или иная форма политического устройства.

Возвращаясь к политическим реалиям периода окончательного оформления франкистского режима, стоит сделать один, но очень существенный вывод. Уже в 1949 г. У. Черчилль имел все основания заявить: «Невообразимо иметь посла в Москве и не иметь в Мадриде. Жизнь отдельного испанца намного счастливей и свободней жизни отдельного русского, поляка или чеха».

Не стоит думать, что только морозы «холодной» войны вынудили Запад принять испанский режим и смириться с его легитимностью. Испанская политическая система по ряду параметров объективно соответствовала требованием к государству быть способным к членству в ООН и западном блоке. Ни один из факторов, сам по себе, не был решающим, но в совокупности военная необходимость и относительное соответствие позволили Франко ввести Испанию в международное сообщество как составляющую одной из соперничающих геополитических группировок.