Франт 4

Наверное, кому-то такое покажется везением и отличным времяпрепровождением. Ага, первые лет так тысячу, не исключено. Ведь пофестивалить таким себе отпускником, шастая по мирам и забавляясь там по всякому — милое же дело. Но! Это с первого взгляда. А на поверку, или если головой подумать, это рутинная работа демона-клерка. Потом, это вот, приевшееся и набившее невыносимую оскомину однообразие настолько остопи... обрыднет и станет душным, что на стенку полезешь, если не свихнешься. Без конца и края иметь дело с утырками, доведшими свою душу до плачевного, а значит и привлекательного для нас состояния — подозреваю, то еще удовольствие. Текучка-то и кадровый голод в этом их демонском ведомстве неспроста.

За крупицу чистоты и искренности в итоге будешь готов отдать всё на свете, чтобы еще хоть раз почувствовать что-то простое и доброе своей, за тысячелетия загрубевшей и изувеченной цинизмом душой. Всё познается в сравнении. Цените простые моменты своей жизни.

Но не стану и дальше грузить, а также кривить душой, утверждая, что мне не по нраву такая вот, предстоящая в ближайшие тысячелетия карьера. Конечно, уже после того, как освобожусь от Системы, пока что остающейся мне полезной. Наверное, я так отношусь к своей ситуации из-за моего склада характера, а может пока еще О-О-ОЧЕНЬ заблуждаюсь и лет через четыреста запою совсем по другому. Не знаю.

— Ты еще тут, Крольц? Ладно, сиди уж. А мне пока нужно поработать с Туготыльской. Дал же бог фамилию.

Глава 6

ГЛАВА 6

— Да что ж такое-то! Опять, что ли, сердце остановилось? Врешь, не уйдешь! Так, застучало? Агась. Завелось, похоже.

Вот уже около часа я всё никак не совладаю с этой Тори́н Туготыльской, которая, будучи связана по рукам и ногам, лежала сейчас передо мной.

Ее сиятельство, к слову, более не сияла своими прелестями, ибо была облачена во все свои магистрские одеяния и регалии. Конечно же, ради приличия и чтобы не смущать обнаженкой девочек, а вовсе не для хвастовства тем, какую я «рыбу» приволок. И да, трофеи, разумеется, я не позабыл на мухоморовой полянке.

Мда, неоднозначная, кстати, персона мне попалась. Такая себе девочкоподобная, так сказать, сиреневоволосая и янтарноглазая, невысокая и подвижная, пусть и с отличной кожей, но всё же дамочкой лет... эм, несколько за сорок, мягко говоря.

Ага, эти её тоненькие тощенькие ручки, ножки и прочие, скажем так, микропрелести да с виду немногим более «надежная», вроде как вот-вот сломается от порыва ветра, изящная шейка, к которой, с позволения сказать, «крепится» милая и зачастую слегка склоненная на бок головка с вечно удивленным взглядом широко открытых гла́зонек, ну и, в придачу ко всему, очаровательно приоткрытый целомудренный ротик в обрамлении притягательных губок, короче, всё то, что и придаёт такое себе наивное, почти детское выражение личика этой опытной и имеющей на своем счету сотни жизней тётке, так вот, это всё — меня ни разу не обманет!

Хоть к внешности и не подкопаешься, но я-то через Взор прекрасно вижу её душу, изрядно потрепанную многолетним порочным образом жизни. Да и от меня, как от мага Жизни, не укрылось состояние внутренних органов данной особы, далеко не такой неискушенной, как с виду может и наверняка должно казаться.

В общем, пришлось подлечить старушку, пока работал с ее мозгом и секрецией для обеспечения лояльности, ни много ни мало, а магистра. Вот только она уже пару раз переживала клиническую смерть по непонятным мне причинам, но, как и сказал, от меня еще никто так просто не уходил, поэтому жива! Ну и почти готова к опросу.

Что ж, будим, пожалуй, а там поглядим: может еще чего подправить придется.

— Я тысячекратно извиняюсь, что разбудил вас, но, мне кажется, вам есть что сказать, Торин Витольдовна, — не удержался я, чтобы не выдать порцию шуток за 300, намекая на возраст этой «девочки».

Которая, в свою очередь, даже не смутилась, а лишь растеряно водила глазами, будто читая что-то.

Хм(рассеянно), а зрение-то я ей действительно позабыл проверить. Хотя очки она вроде бы и не носила. Или они потерялись? Ведь там, на мухоморовой поля...

— Ну, и где это я? — прервала мои рассуждения эта лолиподобная и, как следом выяснилось, откровенно похабная тётка. — И почему мне так хочется кого-нибудь вые...

— Тпррр, мадам, будьте сдержаннее. Тут же дети, — поспешил я оборвать на полуслове эту, как видно, непосредственную особу. После чего обратился к Лу, Ло, Лулу и выбивающейся из этого ряда Вироне. — Девочки, пойдите погуляйте по роще. Эм, соберите мне побольше шишек, ну и гербарий какой-нибудь, а я пока пообщаюсь с ее сиятельством.

— Хи-итрый! Небось, пока мы там, он её тут... — скорчив уморительно строгую мордашку, обиженно возмутилась было Лу, но была деловито одернута и утащена за руку, наверное, более быстро соображающей Ло, по пути прихватившей и без того удаляющуюся Вирону.