Франция для чайников… чемоданов, велосипедов и почтовых марок

Где-то через пару часов по залу прошел охранник:

– Аэропорт закрывается! Аэропорт закрывается!

Я мгновенно очнулась от наступавшей дремоты и вскочила:

– Как? Что случилось?

– Аэропорт закрывается до шести утра. Все на выход, пожалуйста.

Оказалось, что жителям ближайшей деревеньки Тийе так не нравилось, что взлетающие самолеты не дают спать их курочкам и поросятам, что они – жители, а не поросята – потребовали, чтобы аэропорт закрывали на ночь.

– А где же мне ночевать? Здесь есть гостиница?

– Вам повезло, в прошлом году построили. Тут недалеко, меньше километра.

…Чемодан гремел по брусчатке не хуже двигателя Боинга, так что беспокойным жителям деревни Тийе, вероятно, поспать так и не удалось. Вокруг собиралась буря – дождя не было, но ветер дул так, будто знаменитый мистраль[9] устал от работы в Провансе и решил махнуть на каникулы на север Франции. По законам жанра дорога проходила мимо старого кладбища, но в его сторону я старалась лишний раз не поглядывать. Заветная вывеска в конце пути приближалась слишком медленно…

– Добрый вечер, мне один номер, пожалуйста.

– Добрый вечер. Восемьдесят евро.

Вот так экономия!.. За эти деньги в сумме со стоимостью билета и багажа я спокойно могла бы улететь из цивилизованного Шарль-де-Голля без всяких трансферов, беготни и ночевок непонятно где… но ведь так было бы неинтересно, правда?

Я выложила на стойку паспорт и сто евро наличными и уселась на диване, расставив вокруг себя свой багаж.

– А где же ваша карта?

– Моя банковская карта не работает, у меня есть только наличные.

– Но тогда я не смогу вас поселить: мне нужно забронировать средства на вашем счете.

– Давайте я оставлю у вас паспорт или ноутбук, такая бронь подойдет?

– Нет, так не положено.

За окном свистел ветер. Я судорожно листала онлайн-карту на телефоне: поблизости ничего нет… до рейса шесть часов… говорят, что один член Французской академии, русский эмигрант, в молодости жил на парижском кладбище[10], так может быть, и мне переночевать в каком-нибудь уютном склепе по соседству?..

Чемодан жался к ноге, как собака, которую в холодную ночь выгоняют из дома.

Видя мои страдания, администратор смягчился:

– Ладно, давайте сюда вашу российскую карту, я попробую что-нибудь сделать.

И – словно голос с небес!

– Вот ваша карта и сдача. Ваш номер 307, приятного отдыха.

Очевидно, администратору просто стало жаль меня, и он как-то обошел требования системы, потому что на моем российском счете он ничего забронировать не мог. Но в тот момент в моей голове не промелькнуло даже тени этой мысли, потому что я в несколько прыжков вместе со всем своим багажом воспарила на четвертый (третий по-здешнему) этаж.

…Через десять часов, снимая чемодан с багажной ленты в Хельсинки, я по привычке нажала на кнопку выдвигания ручки и остолбенела: ручка выдвинулась до конца, как ни в чем не бывало! Колеса скользили по полу аэропорта, будто новые.

Раз чемодану не удалось умереть в Париже, то заканчивать свои дни в Финляндии он, по-видимому, не собирался.

Я улыбнулась, закинула рюкзак на плечо и покатила чемодан за собой.

2. Рюкзак

Огромный зеленый рюкзак с оранжевой каемкой съездил со мной на полторы французских стажировки и в бесчисленное количество более мелких поездок. Страшно подумать, что в мои руки он попал уже пожившим и готовым выйти на пенсию.

Когда в преддверии осенних каникул в Гренобльском университете[11] (представляете, у французских студентов есть каникулы весной и осенью!) мы с подругой Полиной готовились к большой поездке на север Франции, во мне внезапно заговорила совесть: как же так, я буду отдыхать на каникулах? Прямо-таки отдыхать? А как же диплом?

– Ну возьми с собой ноут, поработаешь в свободное время, – предложила Поля.

– Да я не хочу таскаться еще с одной сумкой!

– Зачем тебе две сумки? Возьми рюкзак, в него все поместится. Вот, держи, – Поля полезла куда-то на антресоли и вытащила оттуда помятый, но вроде бы целый и вместительный рюкзак. – Бери, я себе новый купила, а этот собралась выбрасывать, потому и убрала.

Пару недель спустя в невесть сколько часов утра мы уже ехали в поезде Кан-Понторсон. В окне под серым небом мелькали сочные зеленые поля, между которыми изредка проносились нормандские деревушки с одинокими колокольнями. Поля спала, а я стучала по клавишам ноутбука, расшифровывая франкоязычные интервью. Напротив на свободном сиденье стоял рюкзак, философски глядя двумя прорезями кармана на совершенно плоский горизонт. Я тоже поглядывала в окно, стремясь первой различить знаменитый силуэт Мон-Сен-Мишеля[12], напоминающий одновременно Хогвартс и Диснейленд.

Рюкзак уже успел промокнуть под бесконечным нормандским дождем и забиться сувенирами с изображением Руанского собора, изящных утесов Этрета, особняков Довиля и базилики Лизьё. В Кане, к сожалению, мы ничего не купили и почти ничего не увидели, потому что приехали в город уже под вечер, а выехали из него в шесть часов утра. Кто же тогда знал, что через год мы с рюкзаком снова приедем в Кан и останемся там на целый семестр!..