Франция. История вражды, соперничества и любви

В свите государя на всех лицах, мгновенно переглянувшихся друг с другом, выразился ропот и упрек. "Как он ни стар, он не должен был, никак не должен бы говорить этак", — выразили эти лица.

Государь пристально и внимательно посмотрел в глаза Кутузову, ожидая, не скажет ли он еще чего. Но Кутузов, со своей стороны, почтительно нагнув голову, тоже, казалось, ожидал. Молчание продолжалось около минуты.

— Впрочем, если прикажете, ваше величество, — сказал Кутузов, поднимая голову и снова изменяя тон на прежний тон тупого, нерассуждающего, но повинующегося генерала.

Он тронул лошадь и, подозвав к себе начальника колонны Милорадовича, передал ему приказание к наступлению» [104].

Здесь Лев Николаевич точно передает весь диалог, решивший исход сражения.

Аустерлицкому сражению посвящены десятки книг. Я же приведу свидетельство участника боя, генерала Ланжерона, командовавшего Второй русской пехотной колонной:

«Движение моей колонны было немного задержано кавалерийским корпусом, расположившимся ночью по ошибке на Праценских высотах и возвращавшимся на место, назначенное ему по диспозиции, на правом фланге, близ авангарда князя Багратиона.

Я разрезал эту кавалерию и, двигаясь левым флангом, спустился в следующем порядке с Праценских высот, повсюду очень возвышенных, и в особенности со стороны Сокольница, где они почти остроконечные...

Спустившись на равнину, находящуюся между Праценскими высотами, деревнею Аугест, каналами Аугеста, озером Мельница и ручьем и болотистым оврагом, вдоль которого расположены деревни Тельниц, Сокольниц, Кобельниц, Шлсапаниц, я увидал впереди Аугеста первую колонну, под начальством генерал-лейтенанта Дохтурова, при которой находился генерал от инфантерии Буксгевден. Так как она стояла биваком вместе с моей колонной на Праценских высотах, то благодаря этому теперь я находился не далее 300 шагов от графа Буксгевдена и поехал сказать ему, что третья колонна еще не показывалась. Он мне ответил, что это ничего не значит, и приказал все время держаться на высоте его колонны...

Между тем, все еще не видя третьей колонны генерал-лейтенанта Прибышевского, которая должна была быть правее меня, я послал офицера австрийского Генерального штаба, прикомандированного к моей колонне, барона Валленштедта, узнать о ее движении, а сам поехал на правом фланге своей колонны к Сокольницу.

Я не видел больших сил, сосредоточенных против меня, но только некоторые легкие войска и стрелков, которые могли беспокоить мой правый фланг. Я отделил против них 8-й Егерский полк, приказал его 3-му батальону рассыпаться в цепь на моем правом фланге и поддержать егерей гренадерским батальоном Выборгского полка.

Неприятельские стрелки были отброшены. Показалась голова колонны Прибышевского (она была задержана тою же кавалериею, которая помешала и мне), и я приказал 8-му Егерскому полку и Выборгскому батальону снова стать в голове колонны. Было около девяти часов утра. Между моей колонной и колоннами Дохтурова и Прибышевского были интервалы не более версты...

Следуя диспозиции, я шел между Тельницем и Сокольницем. 8-й Егерский полк перешел ручей у конца этой последней деревни, которая очень длинна. За ним следовала голова моей колонны, и в то же время генерал Миллер с двумя батальонами 7-го Егерского полка, образуя голову колонны Прибышевского, атаковал Сокольниц и проник туда.

Легкость, с которою мы заняли деревни Тельниц и Сокольниц, мне показала (и это мнение потом было вполне подтверждено французскими реляциями), что французские войска, расположенные в начале сражения от Тельница до Кобельница, не были значительны и не составляли даже шестой части 63 батальонов (более 35 тысяч человек), их атаковавших: я видел мало орудий, мало линейных войск и мало кавалерии.

Наполеон, всецело поглощенный прорывом нашего центра, направил в 8 часов утра большую часть своих сил к Пунтовицу и Працену и атаковать на марше 4-ю колонну, под начальством генералов графа Коловрата и Милорадовича, и только более трех часов спустя после начала сражения французские войска, опрокинувшие эту колонну и их резервы, расположенные у Тураса, Кобельница и пр., подкрепили правый фланг.

Сначала мы имели против себя на нашем левом фланге только слабый отряд в 6—8 батальонов, численностью от 4000 до 5000 человек. Но около девяти часов утра маршал Даву, находившийся в монастыре Райерн, в 4—5 верстах от Тельница, прибыл на подкрепление этих восьми баталионов с 4000 человек, назначенными, чтобы атаковать нас или по крайней мере тревожить нас с тыла после того, как мы проникли бы в Турасский лес. Так как нам это не удалось, Даву присоединился к войскам, оборонявшим Тельниц и Сокольниц.